лько на сухопутные войска, береговую оборону и авиацию, дислоцировавшиеся в Севастополе. Главная база Черноморского флота и сам флот ему не подчинялись.
Решением Ставки Верховного Главнокомандования от 7 ноября 1941 г. руководство СОРом было реорганизовано. Во главе его был поставлен командующий Черноморским флотом вице-адмирал Ф.С. Октябрьский. Ему в подчинение перешли Отдельная приморская армия (командующий – генерал-майор И.Е. Петров), и береговая оборона главной базы (комендант – генерал-майор П.А. Моргунов). Генерал И.Е. Петров одновременно назначался заместителем командующего СОРом по сухопутной обороне[1]. Такая система управления войсками сохранилась к началу лета 1942 г.
Подобная система организации обороны Севастополя была хороша как временная, но к весне 1942 г. она стала создавать сложности, прежде всего в командовании флотом. Как отмечал народный комиссар ВМФ адмирал Н.Г. Кузнецов, изменившаяся обстановка, в частности оживление на морских коммуникациях, связывавших кавказские порты с крымскими, требовала нахождения Военного совета флота с флагманским командным пунктом на кавказском побережье, о чем он сделал соответствующий доклад И.В. Сталину, предложив на должность командующего СОРом генерала С.И. Кабанова, уже имевшего богатый опыт по организации обороны приморских участков. Но И.В. Сталин определенного ответа не дал.
Тогда, во время своей командировки на Кавказ в апреле 1942 г., адмирал Н.Г. Кузнецов решил переговорить по этому вопросу непосредственно с самим Ф.С. Октябрьским. Тот, обдумав, высказался категорически против. При этом он направил ответ не наркому, а сразу на имя Верховного главнокомандующего И.В. Сталина.
По этому поводу Н.Г. Кузнецов записал следующее: «Я был удивлен, помня, как упрямо он настаивал на переносе своего ФКП[2] на Кавказ, когда обстановка требовала пребывания Военсовета флота в Севастополе и непосредственного руководства обороной. Теперь же, когда ожидалось наступление из Севастополя на Симферополь, что лучше всего мог сделать сухопутный начальник, такой, как генерал И.Е. Петров, Ф.С. Октябрьский категорически и, я бы сказал, с обидой высказался за оставление его в Севастополе. Вскоре это отозвалось, когда в конце июня 1942 г. пришлось оставлять Севастополь, а Военсовету вылететь на Кавказ»[3].
Видимо, здесь следует согласиться с мнением М.Э. Морозова, который считал, что весной 1942 г., когда речь шла об освобождении Крыма от немецкой оккупации, командующему флотом было выгоднее находиться в Севастополе, выступая в роли бессменного защитника черноморской твердыни, надеясь в ближайшем будущем стать освободителем полуострова[4].
Сохранялись сложности в управлении обороной само́й главной базы. Специфику сложившейся к лету 1942 г. системы весьма точно обрисовал В.С. Лисютин. По его мнению, ее базовым элементом было стремление командиров и начальников управлять войсками лично, без своего штаба. «Штаб – орган управления. Начальник штаба отвечает за организацию управления. К нему стекается информация об обстановке со всех соединений и органов управления флота. Ему подчинена оперативная дежурная служба флота. Он держит руку на пульсе событий на флоте. А командующему флотом докладывает только то, что требует его компетенции, его решений. В обороне Севастополя у командующего такого штаба не было. Была оперативная группа штаба, весьма ограниченная по своему количеству… Оставшийся в Севастополе зам. начальника штаба флота Васильев к оперативным вопросам касательства не имел. Поэтому вся лавина информации по обстановке, идущая от командующего Приморской армией, командующего ВВС, командиров соединений и оперативного дежурного КП флота, обрушивалась непосредственно на командующего флотом. Это часто приводило Октябрьского к резкому выражению недовольства, особенно в адрес оперативных дежурных, которые, естественно, были не в состоянии, не вправе срабатывать за начальника штаба. А докладывали они чаще всего о событиях неприятных, из которых в основном и складывалась война…»[5]
Между командующим флотом и Севастопольским оборонительным районом адмиралом Ф.С. Октябрьским и его заместителем, командующим Приморской армией генералом И.Е. Петровым, за месяцы совместной службы сложились непростые отношения. Одним из пусковых моментов конфликта стал неточный, по мнению Ф.С. Октябрьского, ответ И.Е. Петрова о наличии боеприпасов для армейской артиллерии в преддверии декабрьского штурма. Дополнительным фактором стало естественное желание сухопутного генерала ограничить степень вмешательства флотского командира в управление армией.
Кроме того, между собой столкнулись два характера, два стиля работы. «Стремление обособиться в рамках Приморской армии и непонимание роли флота в обороне
Кулаков Н.М. Доверено флоту. – М., 1985. С. 145.
ФКП – Флагманский командный пункт.
Морозов М.Э. Воздушная битва за Севастополь. 1941–1942. – М., 2007. С. 281.
Там же.
Историку на заметку (Из архива адмирала Ф.С. Октябрьского) / Сост. Р.Ф. Октябрьская. – Севастополь, 2009. С. 58–59.
