это?
– Нет, не знаем. Он действует с одной из тех военных джонок, стоящих у дальней оконечности острова.
– Но я не думаю, что он узнает что-нибудь интересное. Ничего же не происходит.
Талли Одсток странно посмотрел на него и тихо сказал:
– На вашем месте я бы не был так уверен.
– Да? Я ничего не слышал.
– Вы слишком заняты с вашей девушкой. – Слова прозвучали неодобрительно. – Только между нами. Торговля опиумом возобновилась.
– Уже? Но мы же ничего не продаем. Кто же торгует?
– Мэтисон. – Талли покачал головой. – Этот чертов Мэтисон настолько богат, что может делать то, что мы делать не в состоянии. С виду весь такой джентльмен, а на самом деле хитрый, как целая стая обезьян.
– И как ему это удается?
– Он управляет судами из Манилы, с другой стороны Южно-Китайского моря. Суда перевозят хлопок, трюмы забиты им доверху. Все совершенно законно. Но там же спрятаны и ящики с опиумом. Самое важное – никаких письменных свидетельств. Если шпионы перехватят переписку с капитанами, то найдут только инструкции касательно хлопка. Это шифровка, понимаете. Каждый сорт опиума обозначается определенным сортом хлопка. Например, «чинц» обозначает опиум «мальва», «уайтс» – опиум «патна» и так далее. Поскольку, после того как Линь конфисковал весь товар, опиум в дефиците, Мэтисон получает бешеные деньги за каждый ящик. – Он вздохнул с восхищением. – Разумеется, если Линь пронюхает об этом, нас ждет адская расплата.
Следующие два дня Трейдер ловил себя на мысли, что смотрит на окружающих новыми глазами. Использовал ли этот глава шпионской сети, кем бы он ни был, китайцев для выполнения своих поручений? Или подкупал местных? А может, он вербовал кого-нибудь типа миссис Виллемс, которая могла услышать что-нибудь полезное? Или Мариссу? Могла ли Марисса заниматься чем-то подобным? Он отогнал от себя эту мысль. Но в любом случае он не расскажет ни ей, ни кому-либо еще то, что узнал.
Два дня спустя, возвращаясь в полдень к себе домой, он встретил Талли. Его партнер стоял на углу вместе с Эллиотом. Они смотрели на большое объявление, наклеенное на стену. Талли подозвал его и жестом показал, что он должен прочесть.
Это было послание от эмиссара Линя. Оно было написано на английском языке, довольно внятное. И тревожное.
– Помните тех матросов, которые в прошлом месяце убили в Гонконге местного жителя? – спросил Талли.
– Да. Но я думал, что родным убитого выплатили компенсацию. Вы вроде как сказали, что все уляжется.
– Что ж, об этом стало известно Линю. Судя по объявлению, он не намерен это так оставить. Требует выдачи преступника.
– Пока никого не признали виновным! – резко сказал Эллиот.
– Я заметил одну вещь, – сообщил Трейдер. – Линь пишет, что, согласно нашим собственным законам, человек, который совершает преступление на территории другой страны, попадает под действие законов этой самой страны. С юридической точки
