твоя дома, хотел узнать, когда ты с работы приедешь.
– Какая работа! Плюнь на неё, половинки моей дома нету, я тоже утром приехал, так что совершенно свободен, нам никто мешать не будет. Сейчас за стол сядем, разговоры разговаривать будем. У меня к ним найдётся кое-что, для связки слов. Давай проходи, что ты как неродной в дверях застыл, сейчас всё будет как положено.
– Нет, садиться не буду, дело у меня неотложное, помощник нужен.
– Борисыч, дорогой, да без вопросов, сейчас обуюсь и вперёд. А что за дело-то, может, инструмент какой захватить или ещё что?
– Нет, инструмент не нужен, ты нужен.
Я призадумался, темнит что-то Борисыч, недоговаривает, странно. И стоит как-то не так, переминается с ноги на ногу, вроде как не терпится ему. Уж кто-кто, а Борисыч всегда среди нас самый терпеливый.
Я, конечно, тоже могу иногда таким быть, но, по сравнению с Борисычем, не тот у меня терпёж, совсем не тот.
– Да говори, не тяни, ремонт затеял, переставить что-нибудь надо? Так это раз плюнуть, конечно, помогу, в момент сдвинем.
– Да нет же, переставлять ничего не надо, пойдём, сам увидишь.
– Борисыч, ну чего ты тянешь кота за хвост, говори, зачем я тебе понадобился, заинтриговал, ей-богу, что за тайна такая Мадридского двора?
Борисыч сделал паузу, многозначительную паузу, и ножками сучить перестал. Лицо тоже сделал многозначительное, серьёзность на нём образовалась. Даже осанка его изменилась, важная такая стала, горделивая. А он ещё палец к губам приложил и подмигнул заговорчески, как шпион, ей-богу, Джеймс Бонд, не меньше.
У меня от такого его видоизменения рот сам собой от удивления приоткрылся, уши тоже сами по себе навострились. Мозг ещё не сработал, не успел проанализировать сложившуюся обстановку, такую метаморфозу, случившуюся с Борисычем, совершенно ему не свойственную, а уши уже торчком. Привстал на цыпочки, дышу прерывисто, того гляди, совсем перестану. От нетерпения чуть подвывать не начал, так разволновался.
И в отличие от Борисыча до этого, не просто ножками засучил, а притопывать начал, заелозил от нетерпения.
Борисыч приподнял вверх указательный палец, покрутил им многозначительно, сделал паузу тоже не простую, со значением. Смотрит пристально, мол, доверять мне тайну или как?
Я замер, перестал елозить, не дышу.
И изрёк:
– А тайна такая! Помнишь, мы Виктору «чайник заварной», специальный подарили?
– Конечно, помню, он ещё сказал, что кроме тебя лучшего специалиста в этом нету. Вроде как просил тебя наладить его. – Так вот, наладил, уже капает.
Я аж взвился! Всем организмом чуть не взлетел.
– Борисыч! Ну что ж ты сразу не сказал! В таком вопросе тянуть нельзя, а ты из меня чуть жилы не вытянул, довел до белого каления, так и помереть не долго от нетерпения.
Я оттолкнул его, вроде не сильно, но сзади что-то загремело, ладно, потом разберемся, лишь бы не зашибся. И рванул вперёд Борисыча, успел только крикнуть,
