Дионой ситуация оставалась неоднозначной. Она подрастала и менялась, была то капризна и вспыльчива, то игрива и жизнерадостна, то опечалена, сама не понимая отчего.
Первые годы она и её спаситель были почти друзьями, насколько возможна дружба между слугой, бывшим заключённым, и хозяйкой королевских кровей. Она частенько болтала при нём обо всём на свете, а Конрад ничего не имел против. Потом Дионе исполнилось пятнадцать лет, и по непонятной причине всё начало меняться, в первую очередь, она сама.
Месяц за месяцем, постепенно, но очень быстро Диона обратилась ярой противницей устоявшихся порядков. Всё ей стало не то – и этикет, и распорядок дня, и обыденные правила, платья, что ей шили, причёски, которые ей делали. Против всего бунтовала юная хозяйка при семье и слугах, срывала вместе с клоками волос многочисленные заколки, отталкивала посуду с нелюбимой отныне едой, дерзила кому ни попадя, хлопала дверьми, голодала, но назло всем не выходила из своей спальни.
Лорд Демиар плевать хотел на её выходки, а леди Аделит, быстро поняв, что столкнулась с типичным бунтарством трудного возраста, уже не пыталась обуздать дочь. Просто с холодным, возвышенным выражением игнорировала или сухо комментировала её поведение, чем пристыжала девушку и ещё больше раскаляла её гнев. Слуги взяли пример и делали вид, что ничего не замечают. И Диона с жаром высказывала свои недовольства единственному, кто её слушал.
– Один ты меня понимаешь, – выпустив пар, угрюмо вздыхала она.
Конрад не понимал. Просто очень ценил людей, которые не считали его врагом без всяких на то адекватных причин, вот и слушал, поддерживал, как умел, не пытался учить моралям.
Однажды вечером в его спальню вошла Гарина и села напротив него на кровать, где когда-то перед ним сидела Диона, залитая лунным светом.
– Кто она для тебя, Конрад? – доверительно спросила женщина.
– Диона? – удивился страж и замялся. – Хозяйка.
– Вот именно. А ты её слуга. Можно сказать, раб. Ты не должен больше во всём ей потакать. И вообще… Такая дружба недопустима, Конрад. Пройдёт немного времени, и ваши пути разойдутся раз и навсегда.
– Почему они должны разойтись?
– Просто поверь. Поверь мне, дорогой, я немного знаю, как устроена жизнь, и уверяю тебя – лучше покончить со всем сейчас. Потом это принесёт больше проблем и даже страданий. Не жди этого момента, а сделай так, как будет лучше вам обоим.
На это юноша подавленно молчал. После слов Гарины где-то внутри уже зародился росток обещанных страданий. Как можно добровольно погасить один из редких тёплых огоньков, когда вокруг так холодно?
– Тебе нужны сверстники, Конрад. Ты нуждаешься в более подходящей для тебя компании, – не дала ему впасть в уныние Гарина. – Я уже спросила разрешение у леди Аделит. На сегодня мы ей больше не нужны, а на завтра она дала тебе свободное время до обеда. Идём со мной.
И
