закончишь, поставь её обратно на стол.
– Давайте я занесу её к вам в дом.
– Нет, ни в коем случае не заходи в дом, пока я не разрешу. Потом зайди в пристрой, выбери себе что-нибудь из одежды. Там должна быть детская одежда, возможно, чуть большего размера, – Джош вспомнил, как Дик рассказывал, что никогда не выбрасывал детскую одежду сына, а хранил её в старом сундуке. – Посмотри в старом сундуке. Потом наведи там порядок, в этом помещении давно никто не жил.
– Хорошо, мистер Джонсон, – и он радостно вприпрыжку пошёл выполнять задание.
Рон, каким он был утром, совершенно отличался от того Рона, которого видел сейчас Джош. «Как у детей всё просто, – подумал он. – Ещё утром ему было безразлично, что с ним сделают, а сейчас он готов боготворить меня. Вот бы у взрослых было так же», – думал он, сидя в кресле на веранде, наслаждаясь прекрасным днём.
«Что он со мной сделал? Почему я себя так веду? Как только подвернётся момент, он стащит столько денег, сколько сможет унести, а потом ещё придёт со своими дружками, чтобы унести то, что не смог один». Джош смотрел вслед уходящему мальчугану. Он остановился около дерева, росшего возле пристроя, наклонился, сорвал какой-то жёлтый цветок и поднёс его к носу. Вдохнув запах, Рон улыбнулся и посмотрел вверх, стараясь разглядеть верхушку дерева. Слева светило солнце, и, чтобы оно не слепило, он приложил ладонь к глазам, как прикладывает ладонь капитан корабля, пытаясь увидеть вдалеке долгожданный берег. Постояв таким образом несколько секунд, он кинул взгляд на сидящего в кресле Джоша и быстро зашёл в пристрой.
Джош улыбнулся, что-то в нём проснулось. Это что-то спало крепким сном с того самого вечера, когда его лучшие друзья Тодд и Билл сделали вид, что не заметили просьбу поделиться любимой конфетой Hershey's Kisses[6], ради которой он и полез в ту злополучную столовую. Никто не хотел быть наказанным и остаться без сладкого, тем более в такой вечер. Ради такого можно было пожертвовать и другом. Он снова почувствовал радость жизни, почувствовал, как оковы ненависти к самому себе и всему сущему спали с его рук, камень горечи расставания с родителями свалился с его плеч и раскололся вдребезги.
«Что может сделать плохого этот малец? – подумал он, улыбнувшись. – Он моё будущее, он единственный, кто не сможет меня предать».
Следующий год прошёл уже совершенно иначе. Джош как мог баловал малыша, но давал понять, что это может легко закончиться, если он не будет слушаться.
Рон рос добрым и трудолюбивым мальчиком, днём помогал по хозяйству, выполняя работу, которую ему поручали. Задания были несложные, Джош не хотел его сильно напрягать. В основном нужно было убрать листву, подмести пол на веранде, помыть посуду. Какую ещё работу может выполнить шестилетний мальчик? Но он был счастлив, потому что чувствовал себя полезным. Вечером Рон с разрешения Джоша шёл играть с собаками. Когда настали холода, мальчик переселился в пристрой, ранее занимаемым Диком. Впервые у него появилась не только собственная
Hershey's Kisses («Поцелуйчики Херши») – шоколадная конфета в виде пирамидок, созданная Милтоном Херши в 1907 году и ставшая мировым бестселлером.
