как этим распоряжаться.
Я усмехнулась.
– Именно поэтому тебе никогда и не быть хранителем.
– Я и не желаю этого, – ответил Найт и повернулся ко мне, – Когда-то дракониды появились для того, чтобы подчиняться и убивать по приказу, удовлетворяя чью-то жажду крови. В последующем мы стали желать людских благ: женщин и золота – а добивались мы этого предначертанным нам путем – убийством и мародерством. Ныне я, как и все мы, увидел, что предназначение – это еще не приговор: мы можем трактовать его по-разному, в зависимости от нашего желаний.
– И каковы же ваши желания сейчас? – спросила я с любопытством у генерала.
– Отплатить должной преданностью тому, кто защитил нас однажды, подарив дом, и защищает впредь, даря будущее.
– Это лестные слова, Найт, – со вздохом сказала я, – Однако я все чаще и чаще посылаю вас на верную гибель на поле битвы.
– Позволяя нам с честью выполнять свое предназначение, – Найт отвернулся и зашагал по залу, – Позвольте задать Вам вопрос, моя госпожа. Вы никогда не рассказывали, за что пощадили Кастора и Аронию?
Кастор и Арония – те два постоянных пленника моих темниц, которым было приговорено пожизненное заточение. Кастор – это двуличный предатель. Этот человек втерся к нам в доверие еще во времена битвы с циклопами и направлял нас в их слабые места. Но только до тех пор, пока мы платили ему больше. После этого, он без всякого стеснения продал нас циклопам. Потому что они стали платить ему больше. Он уверял нас, что хочет лишь блага для хранителя, что поможет нам выиграть битву. А сам же просто искал наживы. Правда открылась нам внезапно, во время последней битвы. Мы специально предоставили ему неточные сведения, которые он и передал врагу. После этого сомнений больше не оставалось. Темос требовал убить его, как и многие мои командиры. А Кастор тогда на коленях молил меня о пощаде. Я и пощадила, оставив его пребывать пожизненное наказание в темницах Мармашу. Арония – это гарпия верховного циклопа. Существо, наполовину женщина, с белоснежными перьями вместо волос, крыльями вместо рук и куриными лапами с острыми когтями. Я не хотела ее заточать, если бы она несколько раз не пыталась на меня напасть. Она разумная, но глупая, как попугай. Все ее попытки были похожи на нападение курицы, защищающей свой насест. Помимо всего, она и на язык бездумная и острая. Да и при циклопах она была скорее придворным попугайчиком. Я хотела вернуть ее домой, но не знала мир, откуда она прибыла. И отпустить ее тоже не могу: или я ее убью, или кто-то из моих слуг. Такая бестолочь не заслуживает смерти, но и своей свободой адекватно распорядиться не в состоянии.
– Оба попали ко мне в самом начале моего правления, – я невольно поддалась воспоминаниям, – Обоих следовало бы убить: Кастор является двуличным изменником, хитрость и ум которого могут сыграть со мной злую шутку, а Арония, ум которой не превосходит куриный и приведет ее к смерти, до сих пор верна своему господину. Кастор молил у меня пощады, Арония слишком глупа, чтобы ее можно было бы убить или отпустить на свободу. Я не
