сложенной, с улыбкой на лице и мышиными косичками на голове.
– С такой попой у матери ему не пристало слишком много думать о других. – Хлопнув себя по округлому заду, она положила руку на запястье Леонарду и засмеялась. – Кстати, я Вигдис. Развожу свиней. – Леонарду она сразу же понравилась.
– Мама, – прозвучал страдальческий голос. – Хватит.
В прошлый раз, когда Леонард видел девушку, стоявшую в тени матери, на ней был обтягивающий комбинезон, а директора она назвала свиньей. На этот раз ее косички завязаны в красивый высокий узел, а белая блузка благопристойно заправлена в праздничные брюки.
– Да, Викинг, я же говорила, что мы еще столкнемся тут, – сказала она и по-дружески похлопала его по плечу. – Ты только не обращай внимания на мамашу. У нее овуляция.
Двенадцатилетние подростки мигом съели свой ужин, и Маргарет возмущенно ушла к себе в комнату, а Расмус сел на кухне смотреть футбольный матч с экрана телефона, позабавившись тому, что телевизора у семьи Руди не было. Вигдис хотела отправить его к Маргарет, но тот отказался.
– С ней сейчас не очень просто общаться. Главное, чтобы они ладили…
– Расмус ни слова больше не скажет о ее заднице. Это я тебе обещаю. Мать дала ему приличную взбучку, – сказала Тура, отодвигая тарелку. – И заслуженно. Он же настоящий гендерный фашист. Лучше к ней поднимусь, – добавила Тура и ушла с глаз матери.
– А сколько ей лет? – спросил Леонард.
Вигдис улыбнулась.
– Через месяц исполнится шестнадцать. Жду-не дождусь. Подумываю, не запереть ли ее в подвале.
Он хохотнул.
– Когда мы с ней работали, мне показалось, что Тура может о себе позаботиться, если вас это утешит. Давно она занимается факирством? У нее здорово получается.
– Давно. Ее отец обожал такие штучки. Глотать огонь, жонглировать… Еще акробатикой занимался. Брал ее с собой на средневековые гуляния и охоту на кабанов.
– И сейчас берет?
Она отлично поняла, о чем ее спросили.
– Охотники на кабанов не могут разводить свиней. Мы разошлись, когда Тура пошла в школу. А у вас…
– Мать Маргарет умерла чуть больше года назад. Ей едва исполнилось сорок, никогда не болела. Однажды у нее случился инсульт, и все.
– Как печально, – отозвалась Вигдис.
– Да. Было очень нелегко. Смерть мамы очень ударила по Маргарет. Поэтому мы сюда и переехали, я решил, что Маргарет так будет лучше. Но теперь я даже не знаю…
Он стал убирать тарелки со стола и предложил Вигдис еще бокал вина. Вигдис кивком указала на машину на улице.
– На сегодня хватит. Ну а вы как живете? Зарабатываете факирством?
– Отнюдь. Я планирую перестроить вон тот сарай в стеклянный домик. Я дипломированный стеклодув.
Она посмотрела на его руки в татуировках.
– Есть что-то в черных парнях. Рукастые вы все.
– Если
