дательской системе Ridero
Стук копыт по дороге был оглушителен. Звук распугивал с ближайших деревьев птиц, бросающихся врассыпную от неведомого грохочущего зверя, который исчезал так же быстро, как и появлялся. Поднимаясь вверх на высоту своего полета, птицы серьезно удивлялись – никакого зверя на белой полосе между зелеными лесными массивами не было, и весь шум исходил от трех мелких темных точек, следующих друг за другом на север. Вернувшись обратно к своим гнездам, пернатые моментально забыли об увиденных путешественниках.
На Тракте Дружбы за короткий птичий век встречалось не так много подобных потрясений – не было никакого природного смысла в том, чтобы к ним привыкать.
Процессию возглавлял рыцарь в потертой кольчуге. Громадный щит с золотым деревом, символом Ордена Священного Дуба, был убран за спину и привязан ремнями крест-накрест к коренастой фигуре рыцаря, чтобы потоки ветра, направляющиеся навстречу во время движения галопом и способные поднять такую тяжесть, не могли его содрать.
Спутники находились на разном расстоянии от сэра Августа Бивербрука из Синего Предела. Догоняющая рыцаря высокая тифлингша пригибалась к своей вороной лошади так, что для стороннего наблюдателя (будь хоть одна живая душа в этих лесах) наездница и ее животное сливались в лавандово-черную молнию, прореживающую общий зеленый пейзаж леса, только-только задумывавшегося об осенней перемене цвета.
Темноволосый парень, отстающий от Октавии, искренне старался подгонять коня всеми возможными силами и увещеваниями в течение всего путешествия. Однако молодой своенравный жеребец, прочувствовав свободу вне стойла Лесной Заставы, слушаться неопытного ездока не желал. В лесах неподалеку были дела поинтереснее – клочки травы у обочины выглядели аппетитнее, чем жухлое сено у стойла, а лесные тени вызывали из глубин древней лошадиной кровной памяти нечто привлекательно-пугающее, вроде смертельных игр в догонялки со степными хищниками.
Иоахим, тяжело вздохнув, вновь натянул поводья. Серьезного опыта в верховой езде у него не было, потому что волшебник раньше жил в Лорконе, столице Союзных земель, где до любого пункта назначения можно было либо дойти пешком, либо нанять возницу, а все необходимое поставлялось из-за городских стен другими людьми, что окончательно убирало для волшебника необходимость в выезде из города.
Конь недовольно фыркнул в ответ на очередной акт принуждения, но все же вернулся на дорогу из кустов, выбрав траекторию так, чтобы наездник получил веткой ближайшего дерева по лицу. Волшебник, ругнувшись на кренийском в сотый раз за прошедшие полчаса, прислушался и с досадой понял, что слишком сильно отстал – он перестал слышать стук копыт впереди.
Приглядываться было бесполезно. В темноте наступающей ночи Иоахим ничего не видел вдалеке своим человеческим зрением, а магические огни могли дать ему небольшой обзор в метрах тридцати. Конь медленно ступал по белому песчаному полотну дороги, игнорируя приказные восклики временного хозяина.
Такая спешка вполне оправдана, утешал себя Иоахим. В Лесной Заставе, которую они покинули пару часов назад, он и сопровождающий его Август ввязались в авантюру, в ходе которой они познакомились с Октавией и двумя другими иноземцами, расследовали убийство двух высокопоставленных вельмож, шли по следу таинственной убийцы и выбирались из падающей магической башни, решившей прогуляться вне крепостных стен в самый ответственный момент. Причиной их нынешнего быстрого движения был последний этап – во время смертельной опасности, которую Иоахим запомнил, как летящий в его голову камень, волшебник непроизвольно телепортировался из башни, через некоторое время очнувшись абсолютно голым в лесу у Заставы. Его компаньонам было сказано, что такая телепортационная магия нестабильна, и если они не навестят верховную арканистку в Лорконе как можно скорее, то Иоахиму грозит… что-то. Что-то пугало своей неизвестностью, поэтому волшебник был бы благодарен компаньонам за заботу.
Оставайся они хотя бы в паре сотен метров от него.
Когда Иоахим сдался и подопустил поводья, смиряясь с темпом шага коня, тот почувствовал слабину и с места рванул галопом, чуть не сбросив с себя наездника. Иоахим потерял на секунду равновесие, скатываясь с седла вбок, инстинктивно моргнул до появления знакомой белой вспышки…
…и упал на светлый песок. Конь, освобожденный от нежеланной ноши, взмел перед лицом волшебника песчаную бурю, прежде чем скрыться из виду…
…или…
…резко натянул поводья и потянулся к ремню у лошадиной морды, захотев усмирить непослушное животное. Осознав, что наездник что-то задумал, конь поднимается на дыбы, и Иоахим скатывается вниз через лошадиный круп, через мгновение встречаясь лбом с задним копытом взбеленившегося жеребца…
…о нет, этот вариант точно отбросить. Или…
…пригнулся и, продолжая держать
