в мире, кажется, должно быть мало. И потому не обольщаюсь на хвалу, а настороженно смотрю за человеком, а на хулу порой и хочется ответить, но лучше бы себя не искушать… Писать же нужно по веленью сердца. И за свои слова, конечно же, пред Высшим миром отвечать…
Но, кажется, я всё хожу вокруг да около и объясняю что-то далеко от темы…
А где ж обещанное введение в синтез и анализ, заявленное изначально, как собираюсь раскладывать текст на составляющие, с помощью каких инструментариев? – дотошный критик скажет мне. Где это я, согласно заявке, собираюсь анализировать. А потом соединять всякие части, пытаясь синтезировать что-то не ясное. А вот нигде… наверное, вас я враз… разочаровал… ну… впрочем… как получится. Хотя отсутствие конкретного анализа и синтеза, может быть, и есть особая система, главная метОда. Как удалась она, в дальнейшем прояснится. И начинаю я главу другую…
Ремарка. Поэзия, думается, это особая страна, где типичные во многом надуманные правила прекращают довлеть над текстом, и свободное течение некоего творческого действа становится главенствующим над всеми установками и, порой, здравым смыслом. Здесь можно обратиться к всевозможным модернистским и постмодернистским направлениям и посмотреть, как там у них интерпретируют смысл творчества. Да тут, думается, находится единственное поле деятельности, где нет условностей всех надуманных норм… Почему? Потому что нигде в другой области, кроме поэзии, не требуется такое выражение собственной личности (петь по-свойски, даже как лягушка, – опять-таки: кто написал?). В этом, наверное, главенствующая задача поэзии: выразить себя, свою личность. И в такие тексты требуется осторожность вмешательства.
Потому что исчезнуть может – важнейшая ипостась – индивидуальность. Если вы не хотите отстоять личность, пренебречь индивидуальностью, тогда допускайте чужой дух в стихи. Или вообще пишите прозой. Там по-другому интерпретируется индивидуальность…
Глава 1.О суде Божьем
1) С чего начинает к стихам апеллировать критик? С подобия проклятия автору стихотворенья: «За незнание русского языка, за массу ошибок, за использование жаргонизмов Вы будете гореть в аду» – утверждает сей строгий читатель. Вот так начал он (она) жесткий анализ свой и запугала автора суровым божьим наказанием, отправкой в ад.
На грешного меня сам Бог обрушиться обязан почему-то. Тут в пору за будущее (послежизненное) своё убояться. …Но вот за что конкретно критик такое горе кликает на голову мою? За то, оказывается, если уж сказать в общем и целом, что написал я прощальную элегию, где объяснил печально, что прекращаю творчества (имитируя иронию) потуги. Заканчиваю путь поэта и ухожу из творческого сообщества. Чего так огорчается тут критик? Да радоваться надо честному ему по логике вещей: такой бездарный (как он считает) бросил мучить публику стихами. И что же
