стемой в истории человечества.
Самый большой трюк противников капитализма – сравнение реальной системы, при которой мы живем, с идеалом совершенного мира их мечты, идеалом, которого не существует и никогда не существовало нигде в мире. Противники капитализма полагаются на то, что большинство людей мало знают об истории, о крайней нищете и бесчеловечных условиях, в которых жили наши предки до появления капитализма. И они знают, что большинство людей сегодня мало что узнали от своих учителей в школе или университете о жестоких и бесчеловечных условиях при социализме.
Наконец, они рисуют будущее в самых черных тонах, приписывая все проблемы и кризисы не провалам государства, а якобы недостаткам рынка. А тот факт, что все без исключения антикапиталистические системы заканчиваются крахом, социалисты не желают принимать. У них всегда наготове ответ: «Это был не “истинный” социализм!», – вслед за чем они уверенно заявляют, что после 100 лет неудачных социалистических экспериментов они наконец нашли правильный рецепт работающего социализма.
Капитализм – это экономическая система, основанная на частной собственности и конкуренции, при которой компании сами вольны определять, что и сколько они производят, и в этом им помогают цены, устанавливаемые рынком. Центральную роль в капиталистической экономике играют предприниматели, которые разрабатывают новые продукты и открывают новые рыночные возможности, и потребители, чьи индивидуальные решения о покупке в конечном итоге определяют успех или неудачу предпринимателя[1]. По своей сути капитализм является предпринимательской экономической системой, и для ее описания наиболее подходящий термин – экономическая теория предпринимательства (entrepreneurial economics).
При социализме, напротив, преобладает государственная собственность, нет ни реальной конкуренции, ни реальных цен. Прежде всего отсутствует предпринимательство. Какие товары и в каком количестве производятся, определяют государственные органы централизованного планирования, а не частные предприниматели.
Но ни одна из этих систем не существует в чистом виде нигде. В действительности все экономические системы являются смешанными. При социалистических системах в реальном мире существовала и существует ограниченная частная собственность на капитальные блага и средства производства и следы свободной рыночной экономики (в противном случае они рухнули бы гораздо раньше). А в современных капиталистических странах присутствуют многочисленные элементы социализма и плановой экономики (которые часто мешают функционированию рыночной экономики и, соответственно, искажают ее результаты).
В книге «Сила капитализма» я разработал «теорию», которую теперь называю «теорией пробирки». Это не столько теория, сколько метафора, которую можно использовать для лучшего понимания исторических событий: представьте себе пробирку, содержащую элементы государства и рынка, социализма и капитализма. Затем добавьте в эту пробирку больше рынка, как это делают китайцы с 1980-х годов. Что мы наблюдаем? Снижение уровня бедности и рост благосостояния. Или добавьте в пробирку больше государства, как это делают социалисты в Венесуэле с 1999 г. Что происходит? Больше бедности и меньше процветания.
Во всем мире мы видим эту борьбу противоположностей: рынок против государства, капитализм против социализма. Это диалектическое противоречие, и развитие страны – большее или меньшее процветание – зависит от развития соотношения между рынком и государством. Если в 1980–1990-х годах мы наблюдали усиление рыночных сил во многих странах (Дэн Сяопин в Китае, Маргарет Тэтчер и Рональд Рейган в Великобритании и США, реформы в Швеции и в начале 2000-х годов в Германии), то сегодня, похоже, во многих странах верх берет другая сторона – государство. На уровне идей антикапитализм снова вошел в моду и все больше формирует мышление нового поколения журналистов и политиков.
Во время моих поездок по миру с целью продвижения книги «Сила капитализма» мне часто задавали вопросы, которые я не рассматривал в этой книге, например: а как насчет деградации окружающей среды? Или: не потеряны ли человеческие ценности в капитализме, не играет ли все остальное в конечном итоге второстепенную роль в погоне за прибылью? И не существует ли фундаментального противоречия между демократией и капитализмом? В конце концов, когда мы смотрим на США, люди спрашивают: разве не ясно, что политические результаты определяются не большинством избирателей, а большими деньгами? А разрыв между богатыми и бедными, который, как постоянно сообщают СМИ, постоянно увеличивается? А что вы скажете о глобальных монополистах, таких как «Гугл» и «Фейсбук», которые становятся все более и более могущественными? И разве не капитализм виноват в военных конфликтах по всему миру, и разве не он породил ужасные диктатуры, включая национал-социалистический режим Гитлера в Германии? Наконец, люди, которые сомневаются или отчаиваются в капитализме, спрашивают: не следует ли нам попробовать альтернативы капитализму? Вот некоторые из вопросов, которые я рассматриваю в этой книге.
Читая последующие главы, вы скоро поймете,
Китайский экономист Вейинг Чжан, следуя традиции австрийской экономической школы (и, в частности, шумпетерианской экономики), подчеркивает роль предпринимательства. См.: Weiying Zhang, Ideas for China’s Future; Weiying Zhang, “A Paradigmatic Change”.
