Еще чувствую, что я нравлюсь ей. Это как предметы в темноте – чувствую, что между нами есть, что-то большое и общее, но не вижу. Чтобы она ничего не возомнила о себе, я ей сразу сказал, что моей газете (это крупное издание) нужен репортаж про зомби. Да. Пусть теперь подумает, поразмышляет о нашей встрече, что мне больше нужно – репортаж или она. Я очень прозрачно намекнул на то, что давно мечтал увидеть, как снимаются новости и что вообще все только и говорят сейчас про зомби из новостей. Эра сказала, что такие как я меняются в последнюю очередь и некоторые очевидные вещи замечают слишком поздно. И если рядом со мной будет стоять настоящий зомби, я его замечу только тогда, когда мне скажут «Смотри! Зомби!» Я знаю про себя, что я слишком медлителен и консервативен для своей профессии. Я сказал, что наша газета спокойное и взвешенное издание, жареными фактами не интересуется, упор делает на аналитическую работу. Тут я ее запутал и она сказала мне про темноту, про то, что любит темноту. Я заглянул ей в глаза, отметил про себя, что фигура у нее отменная, на ней была тонкая обтягивающая майка и мне показалось, что глаза мои различают что-то невидимое. Вернее, я ощутил, что способен различать предметы без помощи глаз. Вот такая Эра!..
Дмитрий – король динамичного репортажа. Его нужно сразу выделить из всей компании. Он везунчик, оседлал ретивого коня, себе под стать, совершенно не такой, как я, очень быстрый, подвижный. Хотя он телевизионщик, словом владеет феноменально. Его фразы изящны, корректны и удачно вписываются в репортажи из криминальной хроники. Я часто вижу его в новостях, видел буквально вчера. Ему везет поймать удачный кадр. Его интервью опережают время. Он умеет задавать точные и нужные вопросы, как тому парню, что пырнул ножом свою мать, отказавшуюся дать ему денег на бутылку. Парень был на пике куража, когда закончилась водка. Ему захотелось еще, каких-то пол-литра для нужной кондиции, но пенсионерка отказалась дать сыну денег. Дмитрий успел взять у парня интервью: «Как вы можете прокомментировать то, что случилось?» Парень в тот момент уже успел протрезветь, хотя выглядел нехорошо. «Я любил свою мать – сказал он. – Она любила меня, она бы меня простила» Парень некрасиво разрыдался прямо в камеру с эмблемой ТВН. Знаете, что сделал Дмитрий? Что он обычно делает в таких случаях? Ничего. Это хитрец, каких поискать нужно. Он не говорит шаблонных фраз типа «вот чем может закончиться запойное пьянство», или «мне кажется, больше всего на свете этот парень сейчас хочет вернуть все назад», или «как мы убеждаемся в очередной раз – пьянство это зло!» Нет! Дмитрий ничего такого не сказал и вообще не имеет привычку оставлять за собой последнее слово. Интервью так и заканчивается, небритый парень с опухшим лицом в мятой футболке пускает сопли прямо в камеру. Небольшой наезд, крупный план и все… он оставляет для своего зрителя возможность самому сделать вывод. В этом изюминка – зритель пытается найти выход для парня… и понимает, что выхода нет. Его жизнь закончилась, как только он пырнул кухонным ножом свою престарелую мать, а та упала на диван истекать кровью. Он пошел курить на балкон, потом заснул, а когда проснулся, было уже поздно что-то исправить. Это становится совершенно очевидно. Но это не все, Дмитрий сочувствует героям своих репортажей, это тоже заметно. Он сочувствует всем, жертвам и убийцам, насильникам и маньякам. Видно, он не стервятник, налетевший на мертвечину, чтобы утолить голод, он сопереживает, он сожалеет, что все ужасное и безнадежное имеет место в нашей жизни.
Друзья собрались, чтобы отпраздновать окончание удачной недели. Была пятница. Их было пятеро вместе с Эрой, все одна сплоченная команда ПТС (передвижной телевизионной станции). Оператор Вадим, он же водитель, репортер Дмитрий, звукорежиссер Скворцов и шеф. Эра представила его «наш шеф». Шеф микшировал видео, запускал повторы, переключал камеры, сидя за пультом режиссерского кресла. От него зависел конечный результат, то каким репортаж увидят телезрители. Я отметил крупный золотой браслет на его запястье, модный дорогой пиджак и темные, как спелые вишни глаза на неподвижном лице. Вечер был теплый, компания уютно расположилась на открытой площадке ресторана «Радуга» под радужным шатром пяти цветов, чтобы поболтать и весело провести время.
– Я вам точно говорю. Ночной клуб «Zed». Там всегда шумно. Они там собираются.
– Зомби?
– Называй, как хочешь, их там полно. Они популярны, вот что главное – народу там под вечер целая туча, приходят, чтобы поглазеть на них. Герои репортажей – каждый хочет взять автограф, выпить с ними рюмку.
– Что они там делают?
– Весело проводят время. Кутят, как все. Яблоку негде упасть.
– За счет заведения?
– Может и за счет заведения, но я лично думаю, что денег у них и без того полно. Они ни в чем себе не отказывают. Голову на отсечение даю! – сказал Дмитрий.
– Голову? – Вадим, задававший ему вопросы, удивленно приподнял бровь.
– Ты про что? – насторожился Дмитрий. Любой неожиданный поворот в разговоре был ему интересен в профессиональном плане. Вот сейчас он сказал «голову на отсечение даю»
– Ты
