я потеряла к ним интерес, а вот близких людей уже не вернуть. Но все же я вернулась. И ощущаю лишь пустоту в душе, а совсем не боль от потери. Время лечит от любого ада.
– Наташа, ты как? – Бодрый, мужской голос отвлек от грустных мыслей.
Я оглянулась и увидела молодого симпатичного человека, с которым познакомилась здесь же, на корабле.
– Тебе какое дело?
– Ты чего такая грубая? Я попрощаться пришел. Скоро причалим.
– Пока. – Пожав плечами, я хотела было сделать попытку быть вежливой с парнем, но нашла в себе только все ту же ставшую привычной пустоту.
– Может передумаешь и оставишь мне свой номер? – Парень сделал шаг по направлению ко мне в стремлении обнять на прощание, но я пренебрежительно отвернулась. –Ну ладно, пока. – Пожал он плечами.
Скорее почувствовав, а не увидев, как он отходит, пришла мысль о мужчинах, которые уже через пару дней могут наскучить. Этот парень, медленно уходящий от меня в надежде, что его окликнут, был из таких. Занудный, заискивающий, смеющийся громко и всегда не к месту, старающийся тебе понравится из последних сил, при этом выглядевший, как последний болван. Он из той категории людей, которые всегда и во всем будут позади остальных на шаг. Слишком открытый, чересчур прямолинейный, с вечно вожделеющими влажными глазами, которые не видят дальше своих неприлично торчащих штанов, а главное морально убогий в своих амбициях и желаниях. В этой чертовой жизни все устроено совсем не так, как думают такие, как он. Люди по своей природе таковы, что всегда и всеми способами желают получить то, что хотят. Разве не так? Каждый из нас хочет ездить на хорошей машине, жить в красивом большом доме, хотя бы раз в год путешествовать и вкусно кушать. Для этого мы работаем, убивая время своей жизни, не понимая, что как раз в этот момент она и проходит. С каждым выдохом жизнь уходит из нашего тела. Это и есть цена, которую мы платим за излишние потребности, в которых, по сути, не нуждаемся.
Информационная война в мире приобретает все большие обороты. Все стало завязано на том, чтобы люди стали деградировать, превращаясь в потребителей, без мыслей, идей и стремлений, кроме денег, денег, денег. И наблюдая за людьми издалека я понимаю, что мы можем совсем скоро проиграть эту войну. Деньги, власть… власть и деньги. Слишком много внимания уделяется этим вещам, а ведь это пустышка, которую вечно сосет человек. Уходя из жизни, еще никто в истории не взял с собой ничего из того, к чему так стремится при жизни, продавая душу дьяволу взамен на свои потребительские и эгоистические желания.
И этот парень не видит никаких иных целей, кроме тех посредственных, которые ему продиктовало и вложило в сознание общество, а потому он всегда на шаг позади… Единственный мужчина, который меня восхищал, был Макс. Он всегда был джокером в колоде, королем на шахматной доске, передвигающим фигурки по своему усмотрению.
Я возвращаюсь домой спустя долгих пять лет. Уверена, мы увидимся, но не думаю, что сейчас на меня подействует его прирожденный шарм. Внутри пусто, все выгорело и осталось только кладбище пепла. Порой кажется, что меня, как марионетку подняли за веревочки, потрясли как следует, дождались, пока все содержимое высыплется, а потом, посмеявшись, кукловоды поставили меня на полку. И отчасти именно так и произошло. Именно Макс прошел красной линией по моей жизни.
Спустившись в свою каюту-люкс, я взялась за ручку своего чемодана. Все, на выход. Есть много вариантов сделать себя счастливой, и все до одной возможности я использую.
Лайнер едва заметно дернулся и застыл. Поднявшись наверх, меня мгновенно обдало зноем июльского Петербурга. На палубе уже началась суета, пассажиры лезли вперед, чтобы оказаться первыми на стоянке такси. Мой недавний навязчивый кавалер уже обхаживал невысокую блондиночку, озабоченно заглядывая ей в разрез платья. Мысли на его лице можно было прочитать с легкостью, а яркий румянец и широкая улыбка девушки говорили о том, ей это нравилось. Что ж они нашли друг друга, усмехнулась я про себя.
Очередь на выход, казалось, не прекращается, и жара отнюдь не спадала. Голубой короткий сарафан на мне был легкого покроя, длинные светлые волосы я заколола на затылке, но от жары это не спасало. Наконец, очередь стала двигаться активней, увлекая и меня за собой. Ступив на раскалённый, мягкий, немного расплавленный асфальт и почувствовав предвкушение от первой встречи с городом после долгой разлуки, я покатила за собой чемодан, вдыхая такой знакомый, не забытый мною особый аромат Питера. Встречающие обнимали только что спустившихся с лайнера пассажиров, другие же с телефонами в руках звонили кому-то, извещая о своем прибытии, а третьи, как и я, одиноко направлялись к стоянке такси. Пройдя всего пару сотен метров, я ощутила на своем локте сильную твердую руку.
– Наталья Витальевна?
Вздрогнув от неожиданности, я обернулась. На меня смотрел невысокий коренастый мужчина. Несмотря на жару, он был в водолазке и легком костюме, пиджак от которого небрежно держал в руке. Но не это
