Летом тоже прятались, теперь уже – от мутантов. Потом приехали чистые и всех перебили, Снег спрятался и чудом уцелел.
Что делать дальше, он не знал. Знал только, что не выживет один, и пытался прибиться к другим зараженным, но его отовсюду прогоняли, считали, что странный ребенок с почти прозрачными глазами, белой кожей и волосами цвета снега может накликать беду. Была осень, он питался грибами и крысами. Потом ударил мороз, крысы попрятались, грибы закончились, и есть стало нечего. Как сейчас он помнил отчаяние. Силы понемногу покидали его. Он бродил по огромному зданию, искал все, что горит, и грелся, чтобы не умереть от холода.
Когда его нашел Учитель, Снег уже еле ходил. Представившись Фридрихом, Учитель дал ему немного поесть и сказал, что ему повезло, это его новое рождение и отныне его зовут Снег. Имя ему понравилось. Тогда он согласился бы называться хоть пнем трухлявым.
Лешего звали Лешей. Его Учитель отбил у заров-людоедов, которые употребили всех родственников крупного мальчика, а его самого оставили про запас.
Каждый ученик был обязан Фридриху жизнью и любил его больше жизни. Теперь Учитель набирает новую команду, и им всем предстояло великое дело, они встанут у истоков новой жизни и будут жить так же долго.
Леший маялся от безделья, ощупывал пристегнутые к поясу гранаты, топтался на месте. Шагнул к узкой щели в стене, выглянул. Лег на пол и приник ухом к полу. Снег сделал так же и услышал глухой звук, словно вдалеке что-то взорвалось.
– О! – воскликнул Леший, вставая. – Или Беркут их взрывает, или они залезли на минные поля.
Снег кивнул и добавил:
– Как только все стихнет, поедем домой.
Вспоминая мутантов, он дернул плечом и подумал, что лучше бы подождать, пока твари отправятся на поиски воды. Шагнул к радио, покрутил верньеру – Березка справился с заданием: шелестят помехи и что-то свистит, будто там, в устройстве стонет запертый ветер. Леший еще раз лег на пол, теперь он лежал несколько минут.
– Кажется, все закончилось, – резюмировал он, щелкнул переговорное устройство, но оно так и не ожило.
Тогда он уселся возле Снега, толкнул его плечом:
– Чего дуешься? Все ведь хорошо! – и улыбнулся от уха до уха.
Снег вскочил, потом сел. Неужели он так ничего и не понял? Значит, надо объяснить менее сообразительному брату. По крайней мере, попытаться:
– Все плохо. Потому что Березка не смог заглушить сигналы.
– Да ладно! Вот, заглушил же!
– Вовремя не успел. Если чистые заподозрили неладное, увидели что-то, что не должны, – он вспомнил себя, – то они связались с бункером и рассказали о нас. У них ведь тоже есть радио в танках! Рассказали, что у нас есть оружие, мины, машины. Теперь чистые не успокоятся, пока не уничтожат нас.
– Ааа… Эээ… А что неладное?
– Например, если Беркут начал стрелять по ним из РПГ. Или если они начали
