год на новом месте началось такое, что об этом мне даже не хочется и вспоминать, отче. Наш настоятель не пробыл в новой обители и года, а уехал в один из приходов зарубежной православной церкви в Арканзасе, а к нам прислали из столицы бывшего силовика, полковника внутренних войск в отставке, который работал в системе исполнения наказания. С этого времени в монастыре начался настоящий ад, муштра и трудотерапия под видом послушания.
– В трудотерапии нет ничего страшного, – заметил старец, – её проходят все послушники и я сам проходил её в своё время и знаю что это такое.
– Если бы это была только трудотерапия, отче, – это было бы пол беды. Это была не трудотерапия, а обслуживание любых прихотей и блажи нового настоятеля, а я был у него в качестве личного адьютанта и помощника по рекомендации прежнего настоятеля, и должен был беспрекословно исполнять все его поручения и просьбы. Знали бы вы, чем мне приходилось там заниматься. Я уже опускаю все безумные коммерческие инициативы и проекты настоятеля с местными бизнесменами и представителями власти, а проще говоря, бесконечные коллективные попойки с обслуживанием плотских утех и развлечений, включая доставку алкоголя и девиц в баню.
Но когда дело дошло до того, что мне фактически пришлось стать управляющим этого борделя под прикрытием монастыря и по совместительству работать прорабом и инженером на строительстве нескольких особняков и обустройстве квартир настоятеля и его ближайших родственников, моему терпению пришёл конец.
– А что же братия не обратила на это внимания ? – переспросил старец.
– Она-то обратила, но у настоятеля были большие связи в силовой системе и он одним телефонным звонком мог решить любой вопрос с любым человеком через представителей власти, вплоть до физического устрашения и угроз, поэтому никто из братии не смел ему даже перечить.
Он на моих глазах однажды избил брата за то, что тот выговорил ему в глаза всё что думал. Узнав про нравы нашего нового настоятеля, часть прежней братии сразу ушла из монастыря, а я задержался на два года, искренне думая что всё изменится и Господь явит урок монастырского благочестия, но всё стало только ещё хуже.
Когда монастырь окончательно превратился в частную бизнес артель нашего настоятеля, который успел построить на деньги спонсоров два роскошных особняка, которые именно мне пришлось обустраивать и обставлять дорогой мебелью, моё терпение кончилось. Какая тут вера может быть и умная молитва, отче, когда всё насквозь пронизано коррупцией и властью золотого тельца. После этих слов бывший монах замолчал и снова возникла пауза.
– Ну, что же, дружище, в твоей истории для меня нет ничего удивительного, – как-то очень спокойно заметил старец. – Истинное православное монашество по слову святителя Игнатия почило ещё в середине 19-го века, а монашеству последних времён надлежит быть именно подделкой и грустной пародией на подлинное монашество. Я ведь тебе говорил об этом ещё три года
