меня.
Это было нелегко, потому что мои сомнения часто заглушали мое желание.
Да кем ты себя возомнила?
Кто ты такая, чтобы так высоко заноситься в мечтах?
Кому есть дело до того, что ты хочешь сказать?
Поначалу эта дорога была каменистой. Моя первая зарплата едва покрывала аренду квартиры. И все это время меня продолжали пугать словами «газеты вымирают». Мне говорили это в 1980-х гг., когда по всей стране закрывались газеты. Мне говорят это сейчас, когда цифровые новости вытесняют бумажные. Никто не знает точно, что ждет нас впереди.
Те люди, которые предостерегали меня, были старше, мудрее и заставляли меня бояться моего профессионального выбора. Они разбирались в экономике, законодательстве, в спросе и предложении, в сложностях рынка рабочих мест и глобальной экономике.
Ну и что?
Никто не знает, как громко поет твое сердце, как оно жаждет или изнывает, стремясь заниматься тем, что любит.
Я должна была заниматься тем, к чему лежала моя душа, и откуда им было знать, что у меня на душе! Никто по-настоящему не знает, к чему лежит у нас душа, кроме нас самих. Никто не знает, как громко поет твое сердце, как оно жаждет или изнывает, стремясь заниматься тем, что любит.
На свете полным-полно людей, подобных мне. Не все они хотят стать писателями. Некоторые мечтают быть художниками, архитекторами, плотниками, зубными врачами или предпринимателями. Кто-то сейчас отговаривает или уже отговорил их заниматься тем, к чему стремятся их сердца.
Я знала одного мужчину, который всем сердцем желал быть директором похоронного бюро, но застрял в семейном бизнесе и держал продуктовый магазин, пока, десятилетия спустя, не вырвался на свободу – и тогда только осуществил свою мечту. Я работала под началом директора похоронного бюро, который хотел быть джазовым музыкантом, но, к собственному отвращению, провел всю жизнь, руководя семейным похоронным бизнесом. Освободиться он так и не смог.
Мать Дианы рассказала мне, что когда-то хотела стать художницей, но в конце концов стала изучать химию – и возненавидела ее. Наконец, достигнув средних лет, она вернулась к учебе и начала работать чертежником. Она обожает свое занятие.
Критиков слушать нельзя. В мире их полным-полно. Полагаю, критики – это те самые люди, которые не смогли осуществить собственные мечты, и им больно всякий раз, когда кто-то другой следует своей мечте.
В мире есть место для твоего желания, каково бы оно ни было. Кому-то на свете нужен твой дар. В мире есть место для твоего голоса. Кому-то необходимо его услышать. Я, наконец, сказала сама себе: писательство – это как музыка. Не бывает слишком много песен. Тот, кто терпеть не может музыку в стиле кантри, любит рэп, и наоборот. Человек, которого берет за душу Шекспир, может ненавидеть Джона Гришема. Читателям, которым не нравится мой голос, может понравиться
