type="note">[1]. На самом деле никогда не мог понять, почему именно так называется это питейное заведение. Наверняка какая-то тонкая и непередаваемая игра слов.
Когда подхожу ближе, то вижу у самого входа трех парней, которые закидываются какими-то веществами. Они узнают меня и здороваются. Ногой открываю дверь паба и выхожу.
Скрип дверных петель, находящихся уже на последнем издыхании, привлек внимание всех, кто находился внутри. У меня было ощущение, что я не был здесь вот уже много недель, так дом Хиллзов отрезал меня от внешнего мира.
В пабе, как всегда, народу немного: несколько нищебродов сидят, облокотившись о барную стойку, и заняты тем, что смотрят на дно своего стакана или пялятся на официантку Таню, сестру Бенито.
Все повернули голову, чтобы посмотреть, кто пришел.
В надежде на их понимание, что я не в духе, даже не взглянул на них.
– Кажется, знаю кого-то, кому нужно срочно выпить! – говорит Таня, заметив, что я прохожу мимо стойки.
Я кивнул, и она отвернулась, чтобы взять бокал.
Не останавливаясь, я шел к тому столику, за которым обычно зависали мы с Бенито, в самом дальнем углу крошечной сцены, на которой заканчивали свою жизнь две гитары, барабан и виниловый проигрыватель. Когда в жизни что-то идет не так, я всегда оказываюсь в Goosebump. Тут уродливо, тут воняет, тут страшно, но тут тебя не потревожит ни одна живая душа, а еще тут бесплатная выпивка.
Таня ставит мне под нос бокал холодного пива. Я подмигиваю ей в знак благодарности, и она уходит, бросая:
– Я волновалась, Тиг, почти четыре дня…
Да что они все так за меня волнуются?
Таня мне очень нравится. Она появилась в жизни Бенито внезапно и рассказала, что ищет его повсюду вот уже несколько лет. А он все это время даже не догадывался о ее существовании. Когда ей исполнилось восемнадцать, она официально его усыновила, и он покинул стены интерната.
Это было два года назад.
С тех пор он живет у нее, недалеко отсюда. Она и мне дает приют, в любое время, как только я захочу. Она всего на три года старше нас, но ведет себя как настоящая мать. Ну, с Бенито, конечно, в первую очередь. Со мной о родительских чувствах уже говорить не приходится. Все зашло гораздо дальше, причем не один раз, и Бенито убьет меня голыми руками, если об этом узнает. Но сестра моего приятеля всегда на меня так смотрит, что, я понимаю: дать ей того, чего она действительно хочет, я не могу. Секс – без проблем, но все остальное – невозможно!
– Ты голоден?
Я вздрогнул от неожиданности, потому что все это время у меня были закрыты глаза.
Напротив меня сидела Таня, положив руки на бедра, и нежно смотрела на меня.
– Тиг, я тут случайно встретилась с Натали. Если тебе так плохо у этих богатеев, ты ведь всегда можешь вернуться домой…
Я закатил глаза. Если бы все было так просто, неужели я бы торчал эти три дня у Хиллзов в компании этой сучки львицы?
Таня
