Грэн, – зовет Элли, откинувшись на спинку дивана и откусывая яблоко, над которым я еще не успела поиздеваться. – Как думаешь, это что-то вроде «используй или потеряешь»? – Элли хихикает после укуса.
Я швыряю в нее первую попавшую мне в руки вещь – колоду карт. Она ударяется о ее плечо с приятным стуком, и на ее крохотном личике появляется обида. Я дарю ей свой самый самодовольный взгляд.
– Для этого мне и магия не понадобилась.
Грэн вздыхает, ущипнув себя за переносицу.
– Одному богу известно, где я так нагрешила, чтобы заслужить эту парочку.
Элли, воспользовавшись моментом, пока Грэн отвернулась, бросает колоду обратно в меня. Но промахивается, и карты ударяются о столешницу.
– Ты любишь нас, Грэн, – говорит она. Я рада, что по крайней мере Элли пришла в себя после всей этой дурацкой заварушки. Кажется, она не возражает и дальше жить с Грэн, как будто не было восемнадцати лет лжи, но для нее это хорошо. Мне не сложно заботиться о нас.
Грэн бормочет что-то о том, что любовь к нам – это «ее крест, который она должна нести», а затем, не объяснившись, покидает комнату. Сегодня мы прозанимались несколько часов, так что я не виню ее и не жалуюсь. Вместо этого падаю на диван рядом с Элли. Это утомительно: весь день стремиться и тянуться к чему-то, что ты никак не можешь обнаружить. Может, магии вообще не существует.
– Как дела на работе? – интересуюсь у Элли как можно мягче. С начала лета она работает в специализированном магазинчике на побережье, чтобы немного подзаработать. Не представляю, как она каждый день появляется на работе в образе принцессы-вампирши, направляющейся на вечеринку, и умудряется продавать доски для сёрфинга людям, которые не понимают, что волны больше подходят для катания на буги-борде. Этим летом я должна была работать спасателем, чтобы накопить денег на колледж. Но я не могу покидать дом в таком виде.
Элли колеблется долю секунды, прежде чем ответить:
– Хорошо.
Но я чувствую, что она что-то недоговаривает.
– Что?
Элли прищуривается, признак того, что она обдумывает свой ответ.
– Делия заходила. Видимо, ей понадобилось новое бикини. – Она слабо улыбается.
– Ох, – выдаю я, стараясь выглядеть непринужденно, но терплю неудачу. – Она что-нибудь говорила?
Элли кривится.
– Нет, извини. Она все еще не разговаривает со мной. Что чертовски потрясающе, поскольку я сегодня работала за кассой, – хмыкает она.
В том, что Делия не разговаривает с Элли, нет ничего странного, но она не отвечает ни на мои сообщения, ни на звонки с той самой ночи, когда мы пересекли завесу. Чувство отверженности – словно мучительная боль, напоминающая синяк, на который я постоянно натыкаюсь. Но в остальном, как и сказала Элли, она не вела себя странно при встрече. Во всяком случае, не бегала по городу, рассказывая всем подряд о фейри.
– Итак, как успехи? – искренне спрашивает Элли.
Я пропускаю пальцы через
