семнадцать лет жизни, так сказать, на лицо.
– Ты оглохла? – внезапно раскрывает губы этот образчик неземной красоты и наклоняется ближе.
Мы танцуем танго. Наше последнее танго на генеральной репетиции. Я должна показать себя с лучшей стороны. Доказать всем и каждому, что умею не только петь, но и играть на сцене. Танцевать… Я – гибка, музыкальна, пластична! Но вместо этого… жадно рассматриваю его, принца.
Прямое вытянутое лицо, пухлые губы, аккуратный нос и подбородок с ямочкой.
Он – идеален! Как вкусный кексик, который так и хочется укусить!
– Р-р-р! – игриво рычу я, строю глазки.
Пусть узнает, какая милашка в его руках.
– Ррр! – показываю зубки на следующем обороте.
Парень меняется в лице.
– Лейси, что ты пила перед репетицией?
Впервые он называет меня сокращенным именем. Это так мило, будто мы стали ближе друг к другу и между нами лопнул невидимый барьер. Рич и Лейси – настоящие друзья.
Йу-ху!
Я окончательно теряю контроль. Если Ричард назвал кого-то сокращенным именем, значит, включил в ближний круг друзей. Беспрецедентный случай!.. А так как я, бедная безродная попаданка, никак не могу быть другом второму наследному принцу потому, что вообще-то я – девочка, а не мальчик, то получается, что я ему нравлюсь!
Нравлюсь принцу!
– Идиотка! – рычит он мне прямо в ухо, но не останавливается – ведет дальше.
А я только отмахиваюсь, не принимая его слова всерьез.
Музыка полностью захватывает в свои сети. Я наслаждаюсь мелодией, нашей близостью, прикосновением рук, от которых вспыхивают искры.
Танго – это так сексуально! И почему я раньше не училась танцевать? Знала бы, что это поможет мне в отборе на вакантное место партнерши Ричарда, с трех лет ходила бы на танцы.
Парень ловко разворачивает меня и наклоняет к полу:
– Прибью после репы! – злится, и его светлые волосы падают на лицо.
Щекочут. Идеальные волосы. В меру густые, в меру длинные. Удобно завязывать в хвостик.
Незаметно я делаю вдох, чтобы запомнить его запах, и снова плыву, ощущая невиданное блаженство.
Какой приятный мужской шампунь. Так бы и нюхала целый день!
– Лейси, сосредоточься! Наша ария сразу после танго! – волнуется Рич, и нас останавливает последний аккорд.
Мы замираем перед комиссией в весьма провокационной позе. Мне так хочется продолжить ее и прилипнуть к накаченному мужскому телу навсегда, что я едва сдерживаю разочарованный стон.
Почему так быстро кончилась музыка? Мне бы еще танцевать и танцевать!
– Ты помнишь слова? – снова возвращает с небес на землю Рич.
Под скупые аплодисменты других участников ставит вертикально, одергивает юбку.
Машинально кланяюсь, глядя на комиссию. Вместо нее почему-то перед глазами светлое пятно. Специально, наверное, поставили магический заслон, чтобы сделать видимость независимости. Чтобы студенты не знали, кто что говорит. Голоса тоже магически изменены.
На кону слишком многое – новогодний мюзикл в Академии Борвуар обещал посетить сам король.
– Лейси, начинай! – дает команду дирижер, мадам Перлой, и взмахивает дирижерской палочкой.
Она единственная из преподавательского состава, кого я вижу.
Начинать надо а капелла1.
В моей голове пульсирует только одна мысль, и ее я выдаю вместо подготовленной арии. Это так естественно и правильно – петь о любви моему принцу.
– Люб-лю-ю те-бя! – тяну мартовской кошкой. – Несу тебе… Себя!
– Постойте, это не та ария! – возмущается кто-то в комиссии.
– Что ты творишь? – пытается помешать мне Рич.
Странно, я помню, что он не хотел петь со мной. Ему по душе больше колоратурное сопрано Найзы, а не мое меццо.
Но он выбрал меня! Выбрал!
Меня сносит от желания прижаться к его губам. Они так близко, такие красные, пухлые, мягкие… Желанные.
– Прошу остановить репетицию! – слышу отчетливо напряженный голос Рича. – Моей партнерше плохо. У нее помутнение рассудка.
Очертания вокруг сцены и вправду какие-то странные. Мне сложно сосредоточиться на лицах, их почти не видно в светло-бежевом месиве. Почему так?!
А капелла – пение без инструментального сопровождения.
