ли вас попросить об ещё одном бокале пива? Жаль оставлять такую вкусную селёдочку….
– Да, конечно. Я передам официанту, он принесёт.
– И, всё-таки, принесите мне счёт…. На память.
– Будет исполнено.
Она осталась наблюдать за развивающейся сценой расследования.
Карась под соусом. Задремал.
Фаэтон, поскрипывая, легко бежал по старой булыжной дороге. После изнурительной корабельной качки, его пошатывания казались даже милыми. Приятный тёплый ветерок овевал седые кудри пассажира: крепкого, сановитого вида мужчины в изящном европейском костюме и с тяжёлой серебряной тростью в руках.
Он любовался зелёными пейзажами Тоскани, стройными кипарисами и кряжистыми оливами, что росли вдоль дороги. Цветущие виноградники и небесно-синие лавандовые поляны источали непередаваемый аромат, подогретый щедрым итальянским солнцем.
Николо Писани планировал из порта Леворно сперва отправиться в свой родной город, откуда пошёл их дворянский род – в Пису. Хотелось навестить могилы предков, дяди Андреа, увидеть свой старый дом, вновь увидеть дорогую сердцу Писанскую башню, которая стала наклонной не из-за ошибки строителей, а по замыслу архитектора. Кому, как не роду Писани знать об этом…. Ведь главным архитектором был Бонанно Писани, далёкий предок славного семейства. Правда, сейчас из близкой родни там никого уже не осталось: кто переехал в Венецию, кто – на Сицилию…, а его вон занесло в заснеженный Санкт-Петербург.
Именно дела иностранного департамента российской столицы привели его в родные пенаты. Поручение было от Казначейства Её Императорского Величества к российскому поверенному в делах великого герцога Тосканского во Флоренции. А из-за штормов корабль проболтало в море на трое суток дольше, потому Пису он решил отложить на потом, когда все дела будут сделаны. Тем более, у него было и приятное поручение от князя Михаила Илларионовича Голенищева-Кутузова, почившего почти четыре года назад – навестить его дочку и внучек, передать подарки и некую сумму денег. А её муж, генерал-майор Николай Хитрово как раз и служил поверенным в делах герцога. Но исполнение поручения так вот затягивалось….
Хотя пара лошадок легко несёт его открытый фаэтон, но расстояние всё же приличное, около 100 километров. Потому Николай Антонович решил разбить их на три перехода. Самый длинный – из Леворно до Понтедеры, потом из Понтедеры до Эмоли, и уже из Эмоли – во Флоренцию.
В лучшей гостинице Понтадеры с ним случился неприятный инцидент. Мужчина одновременно нахмурился и улыбнулся своим мыслям. Конечно, жаль того оборванца, который влез к нему в окно тёмной и душной ночью, хотел поживиться имуществом и деньгами проезжего. Видимо, днём ещё приглядел, что постоялец немолод, вот и решился.
На его беду, Николай Антонович, несмотря на усталость, не мог заснуть. И тут вдруг в окно вскочил этот парень с большим кривым ножом в руке. «Ты что делаешь? Вон отсюда!» – крикнул ему Николо. Но тут же спохватился и повторил по-итальянски: «Che stai facendo? Fuori di qui!».
От неожиданности
