направлении.
– У меня есть бутерброд с копченой колбасой! – крикнул я вслед своему новому знакомому. Он резко остановился и обернулся ко мне, как мне показалось привлеченный деликатесом.
– Спасибо, – ответил он с серьезным видом, – но я предпочитаю натуральную пищу.
Ускорив нетвердый шаг, землянин скрылся за углом ближайшего здания. Я больше не стал доставать его вопросами и решил оставить в покое. Тем более что нам было совсем не по пути.
Здесь мне больше нечего было снимать, и я зачехлил свой фотоаппарат. Я был очень доволен сегодняшним результативным днем, несмотря на то, что мне не удалось как следует поговорить с землянином, так удачно встретившимся на моем пути и задать ему еще кучу вопросов. С другой стороны, сам факт встречи с безобидным бродягой и то, то мы перекинулись с ним парой фраз можно было считать большой удачей. День подходил к концу и нужно было спешить, так как предстоял непростой переход через открытую долину, которую я должен буду преодолеть до того, как выглянет солнце. Но уже сейчас валился с ног от усталости из-за разницы в гравитации. Зная об этом, задолго до вылета я постоянно тренировался в спортзале усиленно подготавливая свое тело к перегрузкам. Но земная гравитация неумолимо выжимала из меня все соки с того момента, как только я оказался в атмосфере планеты. Когда ступил на ее поверхность и сделал первые шаги, невольно взглянул на свои ботинки – мне казалось, что вместо них на ногах зашнурованы гантели, а в походный рюкзак кто-то накидал камней. Несмотря на выматывающую тяжесть во всем теле, я постепенно к ней привыкал. Уже на второй день фотоаппарат не казался мне таким неподъемным и лямки рюкзака не врезались с такой силой в плечи, как в первый.
Я шел быстрым шагом, едва не срываясь на бег. Теперь, когда я не занимался съемкой, которой был поглощен настолько, что не замечал ни голода, ни усталости, а чувство опасности притупилось, страхи мертвого города стали вновь завладевать мной. Они выглядывали из разбитых окон домов и витрин, из-за углов зданий и провалившихся канализационных люков. Я постоянно озирался по сторонам, боясь увидеть бродивших по городу людей и одичавших собак. Но, к счастью, в свете уходящего дня мне не попадались ни те, ни другие.
Умирающие стоэтажные исполины и улицы-каньоны остались за спиной. Я шел по пригороду, когда-то давно застроенному элитными особняками. Сейчас, редкие уцелевшие дома и остовы давно разрушенных коттеджей облепляли высохшие, вьющиеся растения, а на уцелевших фундаментах и не огороженных дворах росли деревья. Чем дальше я продвигался вглубь этого района, тем гуще становилась разросшаяся за эти годы растительность. Улицы также поросли деревьями и кустарником, похоронив под собой асфальт, превращая весь этот район в заброшенный дикий парк. Стало почти невозможно различать, где раньше проходила улица, а где стояли дома, с аккуратными газонами. В отличие от закатанного в асфальт и бетон центра, растительность полностью завладела пригородом. Конечно, это совсем не напоминало затерянные города в джунглях Амазонки.
