спросил я.
Та запыхтела, отвернулась и смешно затопала каблучками. Она всегда так делала, когда злилась, а меня это забавляло. Когда я встал и подошел к Сьюзен, чтобы поцеловать ее в шею, Хамлоу оживилась. Я знал, что ее это взбесит. Она как-то недружелюбно вскочила и посмотрела на меня. Ее лицо скукожилось еще сильнее, губы вздулись, а чуть рыжеватые волосы на свету торчали в разные стороны, как у ведьмы.
– Можно вас на минутку, Теодор? – проскрежетала она и направилась к выходу.
Я все же поцеловал Сьюзи, а потом пошел к миссис Хамлоу. Та, сложив на груди руки, ждала меня на крыльце, нервно постукивала носком одной ноги по настилу и презрительно прошивала меня взглядом. Я спокойно спустился по ступеням и прошел к излюбленной лавочке, что одиноко дожидалась меня под унылыми ветвями ивы. Завидев возле соседнего дома миссис Мириголд, изобразил улыбку. Она как обычно развешивала во дворе белье. В руках держала большой таз, а изо рта ее торчали несколько прищепок. Она неестественно вертела своим огромным задом и мычала какую-то мелодию, а двое ее отпрысков носились рядом и пинали мяч.
– Здравствуйте, миссис Мириголд, – заботливо сказал я.
Она обернулась, поставила таз на землю, вынула изо рта прищепки и улыбчиво ответила тем же.
– Сегодня вы прекрасны, как Химера! – сказал я с интонацией поэта, а потом усмехнулся в душе.
– Химера? – удивилась она. – А кто это?
– Неважно, – ответил я, снова ухмыльнулся и добавил: – Главное, что вы прекрасны!
– Вы тоже, – смущенно сказала она. – Пижама вам очень идет!
Она засияла в улыбке, щеки зардели. Странная она. Приехала сюда несколько лет назад. Ничего не знает, даже писать не умеет. Пару раз прибегала с просьбой начеркать письмо для мужа. Говорила, что тот на войне уже пять лет. Вот только мне интересно, от кого детишки берутся, ведь двое точно не доросли до пяти, да и грудничок из дома часто воет.
– Сколько можно? – спросила Хамлоу и шагнула ко мне так близко, что я учуял запах жареных бобов. Наверное, ими она и завтракала.
– Что можно? – спросил я и отступил.
– Когда ты женишься на Сьюзен?
– Это так важно, миссис Хамлоу? Я придерживаюсь свободы в жизни и не хочу никого обременять собой. Если ее это не устраивает, то готов выпустить со всеми вещами. Согласны?
– Нет! – обидчиво ответила Хамлоу.
– Так что вы переживаете? Она живет у меня, я не запрещаю вам с ней видеться. Или у вас на меня взгляды?
– Побойся Бога! – взвыла она так, что соседские дети услышали.
– Значит взгляды на дом? – прищурившись, спросил я.
– Неужели ты меня считаешь настоль корыстной? Неужели тебе, Теодор, не жаль бедную девочку? Ты забыл, что с нами сделал мистер Нейлз…
– Не нужно о нем! – оборвал я.
– Так почему не хочешь взять ее в жены?
– А почему вы так настойчиво этого добиваетесь?
