Или австрияк, если тебе так больше нравится.
– Бывший бургомистр города Вены, – пояснил Меркулов. – Лишился руки, вскрывая письмо с вмонтированной в него бомбой.
– А-а! – Турецкий щелкнул пальцами. – Ну конечно, помню. Это было примерно… лет десять назад, да?
– Там была целая серия таких взрывов, – внес свою лепту в разговор Вячеслав Иванович. – Нагнали страху на всю Европу, просто паника какая-то началась. Государственные чиновники даже письма от любовниц боялись вскрывать.
– А потом нашли какого-то фанатика, – подхватил Турецкий, – и судили.
– Франц Фукс, – уточнил Костя. – А еще подобные случаи были в Германии, Америке…
– Не хочешь ли ты сказать… – приоткрыл глаза Александр Борисович, давно догадавшийся, что старинный друг Костя Меркулов затеял данный историко-образовательный экскурс не ради того, чтоб просветить лично его, Турецкого…
– Именно! – рявкнул старинный друг. – Теперь – у нас.
– Поздравляю, – лаконично реагировал Турецкий, вновь закрывая глаза. – И кто же мишень?
– ФСБ, – так же лаконично ответствовал Меркулов.
Турецкий открыл глаза очень широко и больше их уже не закрывал.
– Всего известно на сегодняшний день о трех конвертах. Два из них пришли непосредственно на Лубянку; один задержали в приемной генерала Пантелеева как подозрительный, позже его обезвредили саперы. Второй по ошибке вскрыла сотрудница секретариата…
– Изольда Романовна Богатырева, – вставил Слава Грязнов, заглянув в блокнот, а Костя продолжал:
– Получила серьезные ранения, и, в частности, сейчас врачи пытаются сохранить ей зрение. И наконец…
– Я так и чувствовал, что главное ты приберег на финал!
– Да. Убит генерал-лейтенант ФСБ Смирнов. Супруга, Елена Станиславовна, получила легкие травмы. Тяжело ранен охранник их дома на Фрунзенской набережной.
Турецкий присвистнул.
– Недурно. Минуточку, так, значит, письмо пришло на домашний адрес? Генерала ФСБ? Это интересно…
– Если точнее, это был пакет. Кто-то оставил его внизу у охранника, попросив передать генералу. Видимо, курьер не вызвал подозрений. Смирнов с женой спустились буквально через несколько минут, потому пакет он вскрыл за стойкой портье.
– Охранник, – Грязнов снова заглянул в блокнот, – Плоткин Иван Ильич, восемьдесят первого года рождения. В настоящее время находится в реанимации, без сознания. Для допроса непригоден.
– Хорошенькое дело, – вымолвил Турецкий. – А что в связи со всем этим думают господа федералы? Они что, не проводят собственное расследование?
– Проводят, конечно, будь спокоен, Саша. Но втихушку. Официально этим занимаемся мы.
– Как они вообще допустили к этому делу прокуратуру?
– Если бы не взрыв в жилом доме да если бы не пострадавший гражданский, то есть охранник, не допустили �
