он.
– Да кто ж не наслышан о твоей феноменальной памяти, – усмехнулся Павел Эмильевич. Вот ведь подобралась же парочка! Она – Робертовна, он – Эмильевич. Говорят, у супругов Ахатовых прекрасные отношения. Дружеские.
– Угрожали оружием. – Ладошкин почувствовал, как губы задрожали. – Люди серьезные.
– А чего хотели?
– Говорят, он вел какие-то опыты…
– Иван? Да, я что-то слышал. Но в суть не вникал.
– Я тоже. Это не мое дело.
– А как Иван? Почему сам не приехал?
– Он погиб.
– Да что ты! – ахнул Ахатов. – Вот Аля расстроится! Они были друзьями.
– Да. Я слышал. То есть…
– Расстроится. Хороший был парень.
– Да.
– А как это случилось?
– Несчастный случай. Он проводил опыты в лаборатории. И… В общем, произошел взрыв, вспыхнул пожар, Ольга в это время была в ресторане со мной.
– Ольга?
– Его… в общем, женщина. Подруга.
– Ну да. А потом приехали эти люди?
– Да. Я понятия не имею, чего они от меня хотят! У меня ничего нет. Я не знал, что это за опыты. Я – генеральный директор торгово-закупочной фирмы. При чем здесь исследования Саранского?
– Ну да, ну да.
– С делом-то что будет?
– А что с делом?
– Активы-то Иван перевел на меня. – Ладошкин замялся. – Как оказалось, не все. Есть какие-то счета за границей. Но я об этом ничего не знаю. Клянусь!
– Значит, ты хочешь, чтобы тебя оставили в покое?
– Вы же принимаете какое-то участие в этом деле?
– Я? Участие? – Ахатов враз переменился в лице. – Не я, а моя жена. И ее участие ни на бизнес Саранского, ни на лабораторию не распространялось.
– Я не это имел в виду, – поспешно сказал он.
– Ни я, ни моя жена понятия не имеем, на что Иван тратил деньги. На какие такие исследования.
– Я не это имел в виду.
– Я недавно видел фильм. Документальный. В городе Р-ске нашли подпольный цех по производству «паленой» водки. Народ травится, многие попадают в больницу. Случается, что и умирают. Органы ведут расследование, дело на контроле у высокого начальства. Акцизные марки на бутылках были фальшивыми. Нехорошо это.
– Да, пьют всякую дрянь, – пробормотал Ладошкин.
– Ладно. Поможем, – сказал вдруг Ахатов. – Никто тебя не тронет.
– Но…
– Отдай им что просят, и все.
– Но у меня ничего нет!
– Нет так нет. На нет, как говорится, и суда нет. – При слове «суд» Алексей невольно вздрогнул. Что это? Намек? Ахатов, глядя в стену над его головой, сказал: – Упомянули, что хозяин особняка, в котором нашли «паленку», повесился. Он-то и был главный.
– Кто упомянул? Где?
– Да по телевизору. Я ж тебе говорю: фильм смотрел. Случайно. Криминальные
