кормой «Валентины»…
Там же, далеко позади, осталась и лихая мазурка, которую накануне Воронцов вдохновенно отплясывал в паре с раскрасневшейся и вроде даже как помолодевшей Софьей Михайловной и после которой все наблюдавшие за ними, включая Петра Ивановича, наградили их бурными аплодисментами. Сама же Софья Михайловна и вовсе не удержалась от проявления обуревавшего ее счастья: встав на цыпочки, она чмокнула своего кавалера в щеку, и зал огласился бурными возгласами восторга. Да, похоже, именинница испытала в тот миг настоящий триумф. Во всяком случае, в ушах графа до сих пор звучал ее взволнованный шепот: «Спасибо вам, Алексей Михайлович, за этот незабываемый танец! Я словно бы возродилась заново, восстала, как птица феникс из пепла…»
Проводы тоже остались позади, в прошлом. В Петропавловской гавани гостеприимная семья губернатора провожала Воронцова в полном составе, и сейчас он не мог забыть наполненных слезами глаз своих бывших учеников. И мысленно благодарил судьбу за то, что она даровала ему счастье именно здесь, в этом забытом Богом краю необъятной России, привить дворянским отпрыскам тягу к познанию таинств разных наук…
…Граф оторвался наконец от зачарованного созерцания оставшихся позади вулканов и посмотрел вперед, по ходу судна. Туда, где за несколькими тысячами миль водной глади лежала таинственная Русская Америка. Что ждет его там, на самом, можно сказать, краю света?..
Обширный Ситкинский залив изобиловал островами и островками, но шкипер уверенно вел «Валентину», ловко лавируя между ними и искусно обходя только ему известные подводные рифы. Похоже, столь опытному мореходу даже лоцман не требовался.
Только что основанный Новоархангельск был пока невелик: два административных здания, дюжина уже готовых изб да несколько еще не доведенных до ума срубов. На берегу гавани уже толпился народ – приход любого судна в этот Богом забытый край местные жители всегда воспринимали как яркое событие в их жизни.
– Сам Александр Андреевич встречает! – уважительно произнес шкипер, обращаясь к пассажиру, который давно уже, еще с рейда, взволнованно всматривался в сухопарую фигуру довольно высокого мужчины в возрасте.
Когда на ялике подошли к берегу, шкипер, пожав руку Баранову, доложил ему о выполненном задании. «Однако отношения тут царят весьма демократичные, – отметил про себя Алексей Михайлович, вспомнив напускную напыщенность губернатора Камчатки и чванливость петербургских чиновников. – А может, это всего лишь уловка, рассчитанная на введение в заблуждение впервые сюда прибывшего незнакомого господина? Да нет, вряд ли», – отмел граф закравшиеся было в голову подозрения.
Когда шкипер отошел, Баранов смерил гостя пронзительно-оценивающим взглядом.
– Воронцов, Алексей Михайлович, – представился граф. – Прибыл в ваши, Александр Андреевич, владения по рекомендации Николая Петровича Резанова. – Он протянул Баранову пакет, запечатанный сургучной печатью с двуглавым орлом,
