вновь перегнулся через спинку и поводил рукой над тарелкой. Пирожки с капустой оказались неплохи, теперь надо было попробовать с мясом.
– Ты же не сразу меня выбрал, сначала справки навел, – продолжал Виктор. – Даже сок принес не какой-нибудь, а вишневый. Спасибо, кстати. И при этом ты не в курсе, что я детдомовский? Схалтурил твой информатор. Мам у меня была пропасть, как и пап. Ни к кому из этих людей я добрых чувств не испытываю, так что можешь их всех в одном пруду топить. Кто здесь был до меня? – неожиданно спросил Сигалов.
– Это новая студия, – сказал Лаврик, на мгновение отведя глаза в сторону.
– Кто здесь был? Он тоже не смог? Или не захотел? Наверно, всё-таки не смог.
– Как ты догадался?
– Мыло, – кивнул Виктор на душевую. – Им уже пользовались, а полотенца чистые. Ладно, не бери в голову, это из одного детектива. Редактировал когда-то большой проект, вот и нахватался. Мой предшественник мертв?
Сигалову вновь удалось сбить собеседника с толку. Это тоже было оттуда, из криминального скрипта, над которым он когда-то работал.
Лаврик это оценил и ответил прямо:
– Здесь побывали два кандидата. Оба не справились. И да: их уже нет в живых. Поэтому нового бета-тестера мы решили выбирать более тщательно. Выбрали, как видишь, тебя.
– Но ведь раньше кто-то на вас работал, вы же не первый день таким контентом занимаетесь. Куда он подевался? Нервы сдали? Или тоже убили? А может, он сам удавился?
– Много вопросов, Витя. Знаешь, что не отвечу, зачем же спрашивать?
Лаврик снова перешел на мягкий, почти душевный тон. Он действительно не желал лишних конфликтов – не потому, что был преисполнен человеколюбия, а потому, что без специалиста его бизнес буксовал.
– Вот как мы поступим, Витя. Физическую боль я тебе причинять не буду. Но я заставлю тебя работать, хочешь ты этого или нет. Я сделаю так, что захочешь. Про СП-320 ты что-нибудь слышал?
– Краем уха.
– Это не сыворотка правды, как думают некоторые. «СП» означает «спецсредство», хотя как сыворотку правды его тоже используют. В малых дозах, разово. А при курсовом применении оно превращает человека в домашнее животное. Примерно через три месяца тебя ожидает необратимое снижение интеллекта и полная деградация личности. А значит, у нас в запасе есть месяца два – когда твоя воля будет сломлена, но мозги еще не превратятся в кисель. За эти два месяца, Витя, я выжму тебя досуха. Ты будешь пахать по двадцать часов в сутки.
Лаврик отлепился от дивана и пошел к лестнице – так медленно и вальяжно, словно прогуливался по палубе яхты где-то у берегов Монако.
– Или… – он поднял и надолго зафиксировал указательный палец, – у тебя всё еще остается другой путь. Те же самые два-три месяца в бункере, о которых я говорил вначале. Испытательный срок. С хорошей кормежкой. С уважительным обращением. С шикарной оплатой. При условии добровольного сотрудничества и, естественно, продуктивной работы. В любом случае ты отсюда
