перечислять сейчас нет надобности. – Страж со шрамом указал на кресло, предлагая приступить к завтраку. – Но могу сказать, что со стандартного наблюдения на пристальное по отношению к вам мы перешли со времен школы. А на предвыборное – после рождения вашей младшей сестры. И все же, именно в школе мы впервые задумались о ваших возможностях. Когда вам, Помона, предоставляли слово, вы имели свойство задавать очень правильные вопросы.
Она вскинула брови. Вот уж что ожидала услышать в последнюю очередь.
– Вы не отличались самыми похвальными знаниями, но, когда речь заходила о бедствиях Старого мира, вы проявляли не дюжий интерес. Не к событиям, которые происходили. А к тому, как вели себя люди до, во время и после катастрофы.
Ти-Цэ поправил тарелки с едой. Но когда и после этого жеста Помона не села за стол, продолжил:
– Вас не интересовали временные рамки войн и эпидемий, зато волновали причины, которые привели к несчастьям. В то время, как класс с жаром отстаивал мир во всем мире и осуждал жестокость людей Старого мира, вы старались разобраться, почему все-таки они поступали тем или иным образом и действительно ли все, что происходило, шло им на вред. Почему они мыслили так, а не иначе. И накладывали их образ мышления на людей, которые вас окружали. Но самыми показательными стали последние события. Вы понимаете, что я имею в виду, – подытожил Страж утвердительно.
Впалые глаза Помоны выглянули из орбит. Она вспомнила, как холодно на нее глядели соседи по классной комнате, когда она высказывалась об этом всем вместо того, чтобы присоединиться к презрению идей человечества Старого мира. Она была так озабочена злыми взглядами людей вокруг, что не заметила другого, пристального. А Страж, оказывается, ловил каждое ее слово. И даже что-то записывал, как в тот раз, когда она прилюдно поругалась с Дианой.
Помона осторожно опустилась в кресло. Она понимала, какие вопросы Ти-Цэ называл правильными. И все равно была в недоумении.
– А что до событий, произошедших накануне вашего избрания, – заговорил Страж, когда пауза начала затягиваться, – вы и сами наверняка почувствовали, что поступили так, как поступил бы истинный Посредник.
– Я поступила, как человек.
– Вы сохранили человечность, когда других оно оставило. Да, именно это я и хотел сказать.
– И это все? Я хочу сказать… И все?
Ти-Цэ вскинул пораженную шрамом бровь.
– Я имею в виду, – смутилась Помона, – этого достаточно, чтобы встать во главе целой цивилизации?
– Нет. Но без человечности и умения задавать правильные вопросы дорога на эту должность однозначно закрыта.
– Ти-Цэ, ты ведь говорил, что у вас здесь главных нет?
Страж кивнул.
– Понятно. – Помона вымучила улыбку. – Поэтому вы в этом ничего и не понимаете.
– Здесь главных нет, – произнес он с расстановкой, – но на территории других земель есть так называемые Старшие, которые
