и отвечаю: я изучаю оборотней. И мне важно отследить момент метаморфоза как такового.
– Чтобы найти лекарство? – жадно спросил Грош.
– Что?.. Какое лекарство?.. А, нет, конечно, лекарства от этого не существует. Но мне нужно понять механизм…
– Все, я пошел, – сказал Грош решительно.
– Молодой человек!
Доктор попытался схватить его за рукав, но Грош вывернулся.
– Подумайте: в день Большой Охоты вам придется… ммм… перекидываться, этого за сто лет еще никто не миновал! Я предлагаю вам перекидываться здесь, у меня. Нам пока ни разу не удалось провести метаморфоз в лабораторных условиях. Уверяю вас, это совершенно безопасно с медицинской точки зрения!.. А так вы почти наверняка погибнете во время Большой Охоты… Вот, взгляните, я покажу вам мою лабораторию.
Он распахнул выходящую в коридор дверь, и Грош зачем-то заглянул.
Лабораторией это назвать было трудно. Скорее, напоминало пыточную камеру. Доктор зажег яркий хирургический свет, но ощущение пыточной камеры от этого только усилилось. Дверь, выглядящая снаружи обычной пластиковой, изнутри была цельнометаллической, с единственной круглой ручкой сбоку. Посреди комнаты стоял стальной стол с кучей каких-то зажимов, фиксационными ремнями, усиленными металлом, и блестящим никелированным желобом, подозрительно напоминавшим желоб для стока крови. Рядом располагалась тележка с набором шприцев разных размеров, иглами, скальпелями и странного вида изогнутыми щипцами. Грош застыл на месте от отвращения и ужаса.
– Не пугайтесь, молодой человек, – снисходительно сказал доктор. – Что вы такой нервный? Все это оборудование находится здесь вовсе не для того, чтобы причинять боль кому бы то ни было. Вы же не пугаетесь в кабинете у дантиста, хотя его инструменты тоже нельзя назвать приятными, а?..
– У меня никогда в жизни не болели зубы, – сказал Грош, изо всех сил стараясь, чтобы голос не дрожал.
– А, да. Действительно. Я совсем забыл… Оборотни же невосприимчивы к обычным заболеваниям. Побочный эффект. Или можно считать метаморфоз побочным эффектом, кому как больше нравится… Так что, молодой человек? Вы останетесь? Учтите, здесь вас никто не найдет, а если и найдет, так не посмеет мешать моему эксперименту.
– Я… можно, я подумаю? – сказал Грош, чтобы не отказывать прямо. У него было стойкое ощущение, что, если он откажется, сумасшедший Арно Б. Арно схватит его и прикрутит к этому жуткому столу прямо сейчас. – Понимаете, я же не могу… мне надо предупредить маму… и на работе…
– А позвонить вы им не можете? – в зеленоватых глазах доктора зажегся фанатичный свет.
– У меня дома нет телефона, – соврал Грош. – Вы не беспокойтесь, я только предупрежу… и сразу…
Свет в глазах доктора потух.
– Ну, хорошо, – сказал он устало. – Идите, молодой человек. Надеюсь, что вы вернетесь. Знаете, это ведь практически единственный шанс для вас спастись. И послужить науке.
– Я послужу, – торопливо сказал Грош. – Я готов. Но сейчас мне надо идти, уже
