шляхтянке и пояснил по-немецки:
– Я Тимотеус, купец из русского города Пскова.
– А я – Ванда, – неожиданно совершенно панибратски сказала шляхтянка и приветливо улыбнулась Тимотеусу. – А вы часто приезжаете торговать в Ригу?
Тимофей Выходец насторожился. Он чувствовал в словах полячки какой-то подвох: шляхтянка вела себя с ним так, как с равным, приветливо улыбалась, интересовалась его прошлым. С чего бы это?
– Ваш пирог, – произнесла незаметно подошедшая Мария.
Тимофей удивился: лицо у его знакомой трактирщицы было неподвижным, словно маска, от фрау Марии так и веяло холодом, она явно старалась сдержать неприязнь к шляхтянке, но не могла этого сделать.
Когда немка ушла, Ванда Комарская с удивлением спросила у Тимофея:
– Не знаете, что это с ней? Я ведь ей ничего плохого не сделала.
– Сам удивляюсь.
– Так вы не в первый раз в Риге? – настойчиво повторила вопрос польская красавица.
Тимофей обратил внимание на то, что не может от этой женщины с выразительным лицом, тонкой талией и явно сильными ногами глаз отвести и скоро его назойливый взгляд будет просто невежливым. Россиянин стал смотреть на свою кружку с пивом, а польской дворянке учтиво ответил:
– Вельможная пани…
– Да никакая я не вельможная! Не каждая шляхтянка – дочь или супруга вельможи. Можно говорить просто – пани Комарская.
«К чему бы такая любезность? И Мария встревожена», – с нарастающей тревогой подумал Выходец. Впрочем, хоть он и забеспокоился, внешне оставался расслабленным, довольным жизнью торговцем, проделавшим нелегкий путь и отдыхающим на постоялом дворе.
– Пани Комарская, вы верно заметили, я не первый раз в Риге.
– Вот! Вы-то мне и нужны! – обрадованно констатировала молодая женщина.
– Рада, что мои гости проводят время в приятной беседе. – Подошедшая Мария поставила перед пани Комарской тарелку с огромным куском зажаренной гусятины.
Полячка тут же впилась зубами в гусятину, не скрывая, что сильно проголодалась. А Тимофей снова обратил внимание на такую странность: слова Марии вроде бы были приветливы, но вот тон, каким они были сказаны… Другой постоялец мог бы ничего не заметить, но Тимофей Выходец был на этом постоялом дворе не впервые, знал, как обычно фрау Мария говорит с людьми, и потому не мог понять, что породило у трактирщицы такие негативные эмоции.
– Чем могу услужить вашей милости? – спросил он у Ванды Комарской.
– Вы, должно быть, знаете, по какой цене в Риге можно продать конопляное семя?
Вот такого вопроса от юной дворянки купец никак не ожидал.
– Да зачем вам это?
– Дело в том, что год назад я вышла замуж, – пояснила Комарская. Видя, какой у Тимофея недоуменный вид, рассмеялась. – Сейчас вы, чего доброго, спросите, включает ли понятие «супружеский долг» в Польше необходимость
