напрягала напрасно и устала от чувства бессилия, а теперь где-то впереди уже брезжили возможности, неизмеримо превосходящие то, что было прежде. И все эти силы воплощались в нем, в человеке с головой ужа, который заключал в себе мощь Нижних миров и потому был беспредельно огромен. Ее нестерпимо влекло к нему и его силе, и она обняла его, выражая покорность и готовность к слиянию. Все в ее восприятии двоилось. Ее руки чувствовали тело мужчины, ладони скользили по твердым, как железо, мышцам его груди и бедер, покрытым плотной гладкой чешуей, но то, что она сжимает его в объятиях, было обманом. Это он сжимал и полностью сковывал ее, и то, что она чувствовала кожей, говорило о том, что змей плотно обвивает ее тело кольцами. Он был с ней одновременно в нескольких обликах – человеческом и змеином, а может, и больше – больше, чем даже она могла воспринять. Он овладел ею как мужчина, и она стремилась к нему как женщина, одновременно ощущая, как по мере его проникновения в нее само ее тело растворяется и исчезает, будто тает в глубокой черной воде, а дух сливается с чем-то настолько огромным и могучим, что не вмещается в сознание. И пропадает в нем…
Она перестала быть собой – она стала Забыть-рекой, что течет из сосцов Матери-Елени, старшей из двух небесных олених, матерей мира. Она скользила вниз по Мер-Горе, вниз по Мер-Дубу, огибала Всемирье, соединялась с духом Змея, принимала его облик, снова текла, извиваясь живым гибким телом между бесконечных берегов… Потом устремлялась вверх, поднималась по Мер-Дубу, по Мер-Горе и пропадала у морды Дочери-Елени, второй из небесных олених… чтобы вновь появиться и устремиться вниз… Казалось, это продолжается бесконечно – от самого начала мира, у которого нет начала, и до конца, которого тоже нет… Она была безгранична, как само Всемирье, и так могуча, что у нее не оставалось ни желаний, ни целей, кроме одного – продолжать это вечное движение…
Очнуться ей удалось далеко не сразу – в глухом лесу, вдали от людей, в окружении трех волков, согревавших ее тело во время долгого путешествия ведогона. Зато готовое знание о том, что нужно делать, проснулось вместе с ней. Огнедева, ее противница, стала женой полянского князя Аскольда, а у полян с деревлянами старая вражда. В деревлянских князьях она найдет верных союзников, руками которых будет готовить поражение Огнедевы. Недаром же Коростень, их город, и древнейшее святилище, Святая гора Кременица, стоят над рекой Ужей, носящей имя нового покровителя Незваны – Князя-Ужа.
И, не теряя времени, Незвана пустилась в путь. Три волка проводили ее до реки и потом долго глядели вслед долбленке, на которой уплывала женщина с волчьей шкурой на плечах, так похожая на них и обликом, и выражением глаз.
– Ты погибнешь! – угрожающе бормотала Незвана, ловко проводя долбленку между плавучими корягами, но внутренним взором видя перед собой далекую цель. – Скоро ты будешь в моей власти, Огнедева! И я уничтожу тебя!
После первой встречи с Князем-Ужом
