если не знаешь урок, и оценок маловато. Оно не знакомо ей, Люсе Градовой. Она никогда не боялась отвечать у доски, язык молол без передыха и обязательную, и произвольную программу. Поэтому её старались посадить на место почти сразу, чтобы оставить время для других учеников. А лучшая подружка Люськи, троечница и первая красавица школы в одном лице, Маргарита Гладкова, вообще не понимала, зачем спрашивать Градову, если она и так всё знает. Нет, вундеркиндом девочка Люся не была, просто хорошая память и внимание на уроках делали своё дело. И если кому-то пятёрки доставались пятой точкой, просиживая часами за зубрёжкой, то ей было достаточно прослушать урок. Поэтому, когда к ним уже в последнем классе пришёл новый математик, он сделал акцент на ней, позволяя объяснять решения задач и уравнений вместо него. Сам же сидел в телефоне, назначал свидания и уточнял часы работы тренажёрных залов. А ученицы сходили по нему с ума. И она, и Ритка, и ещё пол школы, как минимум. Ну ещё бы! Высокий красавец, спортивного телосложения, черноволосый, голубоглазый, улыбчивый, всегда в новой чистой рубашке, расстёгнутой на пуговичку, из-под которой торчали чёрные волоски, и в тёмных джинсах, подчёркивающих длинные крепкие ноги… Он отрабатывал обязаловку после института, чтобы потом уже начать работать по-настоящему, где-нибудь на айтишной ниве. Поэтому знания учеников были ему по барабану. Люсю он называл коллегой, Ритку – будущей роковой женщиной, а мальчишек, причём всех – потенциальным мясом для армии. Что её и отворотило от него, он ей разонравился. Люся росла в семье офицера и очень уважала военную службу. Но Ритка… Она умирала, таскала подругу за собой, а сама таскалась за ним, Максимом Эдуардовичем. Гладкова узнала про него всё: где живёт, куда ходит есть, когда посещает спортзал, с кем общается, ну разве только расписание посещения им туалета оказалось для неё недоступно. Уроки Люся давно не делала, а вот Маргарита летела в тар-та-ра-ры, хвост двоек в одиннадцатом классе обещал большие неприятности. Надо было что-то делать, что-то предпринять, спасать подружку.
И она решилась. Подкараулила математика после школы и высказала своё фи.
– Уважаемый педагог! Вам не стыдно просиживать место около окна все школьные часы? Нам экзамены сдавать, а вы…
– Нет, ну ни в какие рамки! – Возмутился Максим Эдуардович. – Мало того, что ты не даёшь мне прохода ни днём, ни ночью, так ещё и нашла способ достать таким образом? Мне что, позаниматься с тобой? Но учти, я дорого стою, ты не потянешь.
Люська чуть не захлебнулась от возмущения, сглотнув слюну. Хорошо хоть не отравилась, ядовитых словечек на языке крутилась уйма. Она? Не даёт прохода? Он перепутал её с Риткой, хотя как это возможно, они совсем не похожи, только фамилиями созвучны. Ну и что делать, выдать подружку? Она хватала ртом воздух, так ничего и не придумав. "Педагог", посмеиваясь, двинул прочь от школы, пружиня накаченными ногами. Ну ладно, война так война, напыщенный индюк.
На следующий день Люся не пошла к доске, пусть сам объясняет. И получила первую в своей жизни двойку, жирную, красную, на пол листа дневника. На следующем уроке ситуация повторилась, появилась вторая пара. А после третьей её вызвали к директору. Татьяна Ивановна, "вобла" в простонародье, посмотрев на неё поверх очков, грустно улыбнулась.
– Ничего не понимаю, Градова! Первое полугодие близится к концу, а у тебя – двойки. Я даже четвёрок не помню в твоём исполнении, а тут… Сейчас придёт Максим Эдуардович, будем разбираться. Но пока его нет, не хочешь ли ты что-нибудь сказать в своё оправдание? Я чего-то не знаю?
Девчонка только открыла рот, как в кабинет, не постучавшись, впёрся математик, деловой, с папочкой под мышкой, в толстом свитере-поло, блеснув в её сторону голубыми стрелами. А она так и стояла с гримасой буквы «О» на лице, не успев сказать даже "а".
– Максим Эдуардович! Потрудитесь, пожалуйста, объяснить появление двоек у нашей Люси, идущей на золотую медаль все одиннадцать лет. Нонсенс какой-то.
– Никакого нонсенса нет. Она не отвечает на уроках, не выходит к доске, ведёт себя дерзко. За что и получает.
– Люся? Дерзко? Ничего не понимаю. Да что происходит, девочка? Так, я пойду возьму себе кофе, голова кругом. А вы пообщайтесь, выработайте консенсус, дальнейшую линию поведения.
Люся как стояла посреди кабинета, так и осталась стоять, а "педагог" уселся в кресло директрисы и уставился на ученицу, очень нагло и откровенно. У них в школе не отменили форму, но разрешили некоторые вольности: мини, складочки, разную длину рукавов, более современные воротнички. Мама Люси, швея от бога, одевала своих девочек сама. И Люське было пошито короткое форменное платьице со складочками по низу и у-образным вырезом, по краю которого пришивались очень красивые, тонкие, кружевные прошвочки. И застёгивалось оно спереди, прикрывая застёжку лаконичным фартучком. Но сегодня вместо фартука на Люсе был пояс, это тоже разрешалось. Тонкая талия, стройные ножки, руки с длинными пальчиками, переплетёнными в замок под животиком, и грудь, выпирающая в вырезе явно маловатого в том месте платья. А главное, волосы чистого светло-серого цвета, пушистые,
