включил музыку. И снег, белый-белый, нетронутый, довершил волшебство. Ритка обзавидовалась, даже всплакнула от такой романтики, да в наши дни, но строго предупредила подругу о непростой судьбе жён моряков. Только любовь может цементировать такие браки, только любовь. Чего она Люське и желает.
– Я пока только учусь, Люся, – срывался голос Володьки. – Ещё три года буду жить в Питере. А там – неизвестно куда пошлют. А сейчас есть возможность приезжать к тебе, а тебе – ко мне. И если согласишься на моё предложение, я могу походатайствовать о месте службы в самом городе, мне уже предлагали. И не надо будет никуда уезжать, ведь хорошо?
– Дело не в этом. Я, как раз, не боюсь переезжать, с детства этим занимаюсь. Мне очень лестно твоё предложение, но я совершенно не вижу себя твоей женой, да и ничьей, вообще. Мои грандиозные планы не обременены свадьбой на ближайшие пять лет. Ты мне очень нравишься, но это не про любовь.
– Люся, я сказал своё слово, не смог промолчать. Извини, если что не так.
– Да всё так, очень красиво и необычно, просто чудесно. Но кольцо я не возьму, считаю это нечестным и ненужным, пока.
– Всё-таки, пока? – Цеплялся Алёшкин за появившуюся надежду.
– А кто знает наперёд свою судьбу? Но если ты встретишь другую девушку и поймёшь, что она важнее меня, я не обижусь, честное слово.
– Люська, какая ты замечательная, настоящая, я всё равно буду ждать твоего ответа. И звонить. Можно? А кольцо – твоё, я учёл все тонкости: и год, и знак Зодиака, и даже черты характера. И оно именное, Люськино, в любом случае, ни к чему не обязывающее. Не возьмёшь, обижусь. – Одел и поцеловал девушке руку. – Я его зарядил своей энергией, оно будет тебя хранить.
Ну вот почему так? Такой хороший парень, умница, будущий военный врач, косая сажень в плечах, настоящий русич, светло-русый, сероглазый, обаятельный и такой почти родной, а у неё, Люды Градовой, на губах горит ожог от поцелуя совсем чужого человека. Или нет? Ведь ей действительно никто не нравится, и уже год как снится голубоглазый математик в расстёгнутой рубашке и торчащими из неё чёрными волосками…
До её города не было прямого маршрута, поэтому до Москвы она ехала поездом, а потом решила полететь самолётом. Может дома сможет вылечить этот ожог, избавиться от вкуса губ Максима, извести на корню все цитрусовые запахи. До авиарейса оставалось почти пол дня, поезд в Москву приходил рано. Люся никого не хотела видеть, никому не сообщала, планировала погулять немного по городу, поразмышлять. И первое, что она увидела при выходе из вагона был он, Максим Эдуардович собственной персоной.
– Привет! Не удивляйся. Мне позвонил Виктор, попросил встретить и проводить на самолёт. Он сказал, у тебя большой багаж, и помощь не помешает.
– Для этого есть носильщики. Что за глупость. Не утруждайтесь, Максим…
– Люда, я уже здесь. – Он перебил её, чтобы не услышать это пресловутое "Эдуардович". – Нет смысла не воспользоваться моими силами, тем более что
