часть реальности. Ты бестелесное привидение еще полгода. Прими это. Усвой это! Сдергивая с запястья часы медленно кручу их на пальце. Они встали. В первый раз в жизни у меня встали часы. Как символично… Моя жизнь на паузе. А её – нет! И может так оказаться, что это последнее свидание со Златой. А завтра она будет принадлежать другому мужчине. И так и будет, вообще-то. Особенно, если ты не приедешь. Ее приглашение значит только одно, она не хочет выбирать Родиона. И я делаю саму глупую вещь в моей ситуации – еду.
И да – в этот раз я не лажаю с букетом.
Покупаю бутылочку хорошего вина. Когда меня последний раз женщина приглашала на ужин к себе домой? Такая женщина, чтобы я согласился. Да никогда! Моя жизнь устроена максимально просто. Как черновик. Пока все силы вложены в компанию, а в личной жизни довольствуюсь простым и малым, но мечтаю о большом и полноценном.
Дописался на черновик, Черкасов? Ага, так что чистовик испачкал. Паркуюсь возле маленького, но выстроенного в стиле средневекового замка домика Ивана Михайловича. Не самый престижный район. Но пока еще спокойный. Ворота – стальной частокол. Я вижу парадный вход в дом. Нажимаю на звонок.
Открывает мне охранник. Свет ярких фонарей освещает всё по периметру.
– Этим входом не пользуются, – тормозит он мою попытку подняться на крыльцо. – Пройдёмте.
Мы обходим дом.
– Тиша, слезай! – стоит спиной ко мне у высокого ранета Злата, уперев руки в бока.
– Злата Романовна, к Вам гости.
Разворачивается.
– Что случилось? – смотрю наверх.
– Аа… да, ничего, – поправляет немного растрепавшиеся волосы.
На ветке, прислонившись спиной к стволу сидит Тихон. Метра три высота…
– Тихон, привет.
– Здравствуйте.
– Проходите в дом, – отворачиваясь от Тихона, показывает мне на вход чуть поскромнее, чем парадный.
В спину ей тут же прилетает ранеткой. Слышу глухой шлепок и вижу, как вздрагивает. Глаза мстительно вспыхивают, веки тяжелеют, но делает вид, что ничего не было.
Разворачиваюсь, чтобы зайти в дом и в отражении затенённого стекла окна вижу, как она поднимает пару ранеток и отточенным движением швыряет обратно в Тихона.
– Ай!
Хруст веток.
Ну, дети! – прячу улыбку.
И меня и самого расслабляет, снимая с плеч лет пятнадцать. Проблемы, заботы будто отъезжают немного подальше. Когда-то и я по деревьям в нашем саду лазил.
– Проходите, – опережая, Злата поспешно открывает мне дверь.
– Поссорились?
– Нет, с чего Вы взяли?
– Да так… – ухмыляюсь я.
Живая девушка. Сто лет в моей жизни не было живых девушек. Всё как-то по сценарию в последнее время. Только лица меняются. Хочется погладить ее по спине. Там вырез, открывающий лопатки. И между ними красный след от ранетки. Но держится она как принцесска, изящно и не подавая виду, что больно, гордо
