напротив каждой из них, со всей очевидностью подтверждало, что человек, решившийся на такой серьезный шаг, как раз и является таким необходимым для нас сотрудником «русского отдела» и детально осведомлен обо всем, что делается и что замышляется против нас и наших соотечественников.
А поэтому упускать такого человека, не сделав все возможное, чтобы установить с ним деловой контакт, мы не имели права.
Детально проанализировав ситуацию, мы пришли к следующим выводам.
Во-первых, можно было с достаточной степенью уверенности предположить, что подбросивший конверт действует по личной инициативе. На провокацию с использованием собственного сотрудника секретные службы решаются очень редко, поскольку это всегда связано с необходимостью идти на передачу чрезвычайно важной информации, затрагивающей деятельность самой секретной службы. Если же вся эта затея организована контрразведкой, значит, она преследует какие-то далеко идущие цели и ради этого готова пожертвовать некоторыми своими секретами.
Во-вторых, доброжелатель хорошо ориентируется в обстановке и мою квартиру выбрал не случайно. Из этого вывода следовало, что он либо имеет самое непосредственное отношение к работе по советским гражданам, либо наводку на меня ему дала контрразведка.
В-третьих, тот факт, что этот человек не побоялся зайти в дом, где проживают сотрудники советского посольства, находящийся под постоянным наблюдением контрразведки, означал, что либо он имеет право по роду службы беспрепятственно появляться в районе советских учреждений и мест проживания советских граждан, либо все это опять-таки сделано им с ведома контрразведки.
Проведенный нами анализ, таким образом, показал, что ситуация далеко не однозначна, в ней возможны любые повороты, а поэтому действовать надо с максимальной осмотрительностью, поскольку опасность, что все это подстроено местной контрразведкой, чтобы втянуть нас в игру, а затем организовать какую-то провокацию, была довольно реальна.
Обывательская логика подсказывала, что лучше не связываться с таким сомнительным делом, потому как еще не известно, будут ли от него какие-то выгоды, а вот неприятности были вполне вероятны, но это ведь проще всего – не рисковать, ничего не делать, пусть себе все идет, как идет, авось пронесет. Тому, кто так рассуждает, нечего делать в разведке!
Но и пренебрегать опасностью мы тоже не имели права. Поэтому, обсудив инцидент и тщательно взвесив все возможные последствия, мы со Скворцовым решили пока ничего не предпринимать, посмотреть, насколько совпадут те сведения, которые сообщил нам неизвестный доброжелатель, с тем, как в течение ближайшего месяца будет вести себя местная контрразведка, и подождать, что за этим последует.
Мы отлично понимали, что тот, кто передал нам документ, преследует какую-то цель, а раз так, значит, он обязательно предпримет еще какие-то действия в развитие своего замысла и в конце концов обязательно вступит со мною в контакт.
Приняв
