ю травмами, – излишние, никому не интересные подробности. Сердце, кстати сказать, у вас не в самом лучшем состоянии. Второго раза, я думаю, не будет. Так что…
– Так что – что?
– Вы обратили внимание на то, что мы вас очень тщательно обследовали? Вопросов не возникло?
– Обратил. Не просто тщательно – нестандартно, насколько я смог разобраться. И на то, что вы собираетесь сделать мне какое-то предложение, – тоже обратил. Положение у меня – сами только что обрисовали, так что не тяните. Что от меня требуется: предоставить организм для испытания нового лекарства, стать донором органов для трансплантации? И что я буду с этого иметь?
– Нет, ничего из перечисленного мне от вас не нужно. Предложение мое будет, как вы изволили выразиться, нестандартным.
– Да не тяните вы… как, кстати, вас зовут?
– Максим Леонидович. А иметь вы, в случае согласия, будете много, для вашего нынешнего положения – очень много. Почти все.
– А если откажусь?
– Сегодня же вернетесь в камеру, и… повторно сделать вам это предложение я уже, сами понимаете, не смогу.
– Н-да. Покоцают меня пацаны…
– Перестаньте! Я же знаю, что вы не уголовник. Дело, по которому вас взяли под стражу, закрыто за отсутствием в ваших действиях состава преступления. Если бы вы, уже в Крестах не превысили меру необходимой самообороны, то были бы сейчас на свободе. По правде сказать, за убийство этого подонка не судить, а награждать надо бы…
– Вы это прокурору расскажите.
– Да прекратите вы, в конце концов! Я с вами как с серьезным человеком разговариваю, а вы как…
– Вот именно – серьезным! Мое личное дело вы конечно же читали и знаете, что по диплому я – специалист в области управления. К тому же не мальчик, всякое бывало. Поэтому прекрасно вижу: вам, Максим Леонидович, нужен не любой клиент этого богоспасаемого заведения, а почему-то именно я. Так что положение у нас одинаковое: ты – мне, я – тебе. И не надо набивать цену. Говорите, что от меня нужно и что вы можете за это предложить, а я подумаю.
– Странно, Михаил Андреевич, у нас как-то разговор складывается. Вы в безвыходном положении, должны бы радоваться, что…
– Вот и порадуйте меня, а не ходите, как кот вокруг сметаны.
– М-да, даже не представлял, что все окажется так сложно. Видите ли, Михаил Андреевич, та информация, которую я собираюсь вам дать… Она предполагает определенные отношения, вернее, настрой… Доверительность, что ли. А вы сразу настроились так негативно…
– Не беспокойтесь. Я – управленец, могу объективно воспринимать информацию независимо от настроения. А если нахамил – извините. У меня в последнее время круг общения был – сами понимаете.
– Ну хорошо. Что вы скажете, если я сообщу вам о существовании некоего аналога машины времени?
– Не бойтесь: психом не посчитаю. Нужен испытатель для первого полета? Что получу, если вернусь живым?
– «Полет», как вы выразились, будет в один конец. Мы переносим не тело, а только сознание. И «полет» – не первый.
– Тогда – в чем смысл?
– Вы «вселяетесь» в новое, молодое тело, и у вас впереди целая жизнь – лет пятьдесят. Учитывая, что вам сейчас сорок восемь и до следующего дня рождения вы вряд ли… Извините. В общем, вы получаете еще одну жизнь, но в двенадцатом веке.
– Доктор, если вам нужно нормальное сотрудничество, прекратите пудрить мне мозги. За девятьсот лет Земля вместе с Солнечной системой пролетела огромное расстояние. Вам придется двигать меня не только во времени, но и в пространстве, не говоря уже о прочем…
– Я же сказал: один раз это уже получилось. Вы мне не верите?
– Но хотя бы в общих чертах, хоть «на пальцах» можете объяснить?
– Только так и могу, я же не специалист. Представьте себе информационное поле Вселенной… Оно существует с момента ее возникновения и будет существовать до ее конца. Вернее, не так. Оно существует все время. Одновременно и в прошлом, и в будущем – всегда. Наши физики каким-то образом в этом разобрались, но я – медик, так что за объяснениями – не ко мне. Наши личности, или, если хотите, информационные матрицы, – это кластеры общего информационного поля. В момент смерти этот кластер не исчезает, а интегрируется в общее поле или растворяется в нем. Не знаю. И физики не знают, нам этот процесс отследить не удалось.
– Ага, еще один аргумент в пользу существования бессмертной души! К лику святых быть причисленным не планируете?
– Да прекратите же! У нас, между прочим, не так уж много времени!
– Пардон, доктор, продолжайте, пожалуйста.
– Так вот:
