как пробудился Монео. Человек выглядел усталым, и это было вполне объяснимо. На носу паломничество в Онн со всеми вытекающими отсюда хлопотами: инопланетные визитеры, ритуал с Говорящей Рыбой, смена Императорской гвардии, отставки и назначения, а тут еще новый Дункан Айдахо, которого надо гладко и безболезненно внедрить в аппарат. Монео, как всегда, вникал во все мелочи, но возраст неумолимо давал о себе знать.
Так, так, подумал Лето. Через неделю после нашего возвращения из Онна Монео исполнится сто восемнадцать лет.
Если человек принимает достаточно Пряности, то он может прожить в несколько раз дольше этого срока, но Монео отказывался принимать Пряность, и Лето не сомневался, что знает истинную причину. Монео достиг такого положения в обществе, когда любой на его месте начинает желать скорой смерти. Единственное, чего он еще хотел, – это пристроить Сиону на имперскую службу в качестве директора имперского общества Говорящих Рыб.
Мои частики, как говорил Малки.
Монео знал, что намерением Лето было соединить в браке Сиону и Дункана Айдахо. Видимо, время для этого настало.
Монео остановился в двух шагах от тележки и поднял глаза на Лето. Что-то в его облике напомнило Лето языческого жреца из древних земных времен, молящегося на своем семейном капище.
– Господин, вы провели много часов, наблюдая за новым Дунканом, – сказал Монео. – Не испортили ли тлейлаксианцы его клетки или психику?
– Он остался незапятнанным.
Монео глубоко вздохнул, но в этом вздохе не было облегчения.
– Ты, кажется, возражаешь против его использования в качестве племенного жеребца?
– Мне странно думать о нем как о предке и супруге моей дочери одновременно.
– Но это позволит мне получить скрещивание в первом поколении между старой формой человека и продуктом многовековой селекции. Сиона – представитель двадцать первого поколения в этом ряду скрещиваний.
– Я не вижу смысла в таких скрещиваниях. У Дункана замедлена реакция по сравнению с вашими гвардейцами.
– Меня не интересуют отдельно взятые потомки, Монео. Неужели ты думаешь, что я не знаю о геометрической прогрессии, которая диктует правила моей селекционной программы?
– Я видел ваш селекционный журнал, господин.
– В таком случае ты должен знать, что я отслеживаю появление рецессивных аллелей и исключаю их. Меня интересуют ключевые доминантные признаки.
– А мутации, господин? – в интонациях голоса Монео появились злые нотки, что заставило Лето внимательно взглянуть на него.
– Мы не будем обсуждать этот вопрос, Монео.
Лето увидел, как его помощник спрятался в раковину своей обычной осторожности.
Он необыкновенно чутко улавливает мое настроение, подумал Лето. Мне кажется, что он частично обладает теми же способностями, что и я, но они действуют
