ль тебя не ожидала?Где мой миленький идёт?
Где мой милый, где мой званый,
Где мой суженый живёт?
На пороге снег нежданный,
Нет тропинки у ворот.
Я тропинку протопчу,
Снегу громко прокричу:
«Не хочу ходить одна я!
Милого назад хочу!»
Природа
Россыпи сирени озарили лес.
Чахлый снег последний уж давно исчез.
Быстро устремляясь, воды ручейка
Вдаль бегут, касаясь мокрых трав и мха…
Туман
Сиренево-серый туман
Закрыл мне поля голубые,
И месяц, как светлый обман,
Затискался в дали морские.
Томится корабль в тишине,
С приливом волна набегает.
Я думаю вновь о тебе.
Мечты мне туман навевает.
В заутренней мгле тишины
Русалка вдали всё хохочет.
И нету уже той любви!
Душа лишь вернуть её хочет…
Вспоминай
Песня
Я иду тропинкой быстро по сугробам чистым-чистым,
Всё, что было раньше, – это ложь.
Ты один меня встречаешь, изучаешь-изучаешь.
За изменой счастье не вернёшь…
«Нет любви, нет любви, нет любви, —
говоришь ты быстро. —
Нет любви, нет любви, —
говоришь. – И прощай!»
Ты сказал: «Нет любви!»
Но глаза твои чисто-чисто
излучают, поют и кричат:
«Вспоминай!»
Ночь уже не за горами,
И тропинка между нами
Как в краю обрыва пролегла.
Ни словами, ни стихами,
ни мольбами, ни слезами
Тебе объяснить я не смогла.
Не смогла, не смогла, не смогла
и теперь жалею,
Что былые мгновенья – они словно ложь.
Но мечтаю, зову я любовь
и сказать не смею,
Что раскаяньем верность уже не вернёшь!
Николай Ивлеев
Я родился в 1937 году в семье крестьянина-кулака. Отец в начале войны был призван в армию и погиб, не доехав до фронта. С малограмотной матерью мне пришлось хлебнуть горького слишком. Учась в школе, я узнал, как велика и богата наша родина, и задался вопросом: почему мы так плохо живём? У СССР было две трети чернозёмов планеты, а в моря и реки двумя потоками шли на нерест несколько миллионов тонн рыбы, но Сталин эксплуатировал крестьян больше, чем рабов, и крестьяне не желали хорошо работать на чужой земле.
Никита Хрущёв, внедряя бригадный подряд на селе, сделал бригаду творческим коллективом, который, взяв кредит для полевых работ, расплачивался собранным урожаем, сознательно экономя полученные средства. Экономист Худенко показал, что, применяя такую форму организации труда в зерноводстве, можно повысить производительность в десять раз, но Брежнев, не зная, куда деть миллионы высвобождавшихся рабочих рук, эксперимент закрыл. Худенко, мечтавшего накормить страну и надоедавшего начальству, оболгали, посадили в тюрьму, а великую продовольственную державу превратили в голодную и нищую помойку.
М.
