терзало его. В отличие от всех прочих частей Древнейшего, он не был бессмертен. Один из достойнейших и умнейших детей Паргорона, он медленно умирал.
Очень-очень медленно. Он прожил уже больше шести тысяч лет и мог прожить еще столько же – но он был обречен и понимал это.
Из-за этого Мазед вел постоянную активность. Он первым научился проникать за Кромку, он овладел колдовством, подглядев его у прекрасных альвов Тир-Нан-Ог, скрытных нагов Паталы и грозных джиннов Кафа. Со всеми он говорил на их языке и к каждому находил самый верный подход. Он обернул следы божественной силы в нечто новое, развил в себе подлинное демоническое начало.
Это именно Мазед привел в Паргорон лошадей и собак, осквернив их Тьмой, переделав в тех тварей, что так понравились гохерримам. Он даже поймал в землях альвов единорогов и превратил в двурогов – но те оказались настолько дики и необузданны, что лишь самые жестокие и могучие из воителей могли усмирить этих созданий.
Нактархимы же получили костяных котов и сталептиц. Верховые животные им не требовались, а вот костяные коты и сталептицы стали лучшими друзьями.
– Что за сталептицы? – спросил Дегатти. – Где они водятся?
– Нигде. Они вымерли… благодаря нам, – чуть отвел взгляд Янгфанхофен.
Мазед жил на границе, между гохерримами и нактархимами. Он торговал с теми и другими, искусно между ними лавируя. Оба народа считали его своим другом – не слишком верным, но безусловно ценным. Он был слишком полезен для обеих сторон, ухитрился стать почти незаменимым, а его способности были во многом уникальны.
В те времена за Кромку умел ходить только он, да еще Ксаурр. Но Ксаурр не любил этого делать и вообще обычно гулял сам по себе. Зато Мазед… его башня была полна сокровищ, этот хромой толстяк тащил к себе все, что ему нравилось, и богател с каждым веком.
Но богатства не слишком его утешали. Радовали глаз, но не сердце. Как и Оргротор, Мазед был одинок и страдал от этого.
– О, как мило, как мило с твоей стороны наконец-то заглянуть! – чуть язвительно, но приветливо воскликнул Мазед, когда Оргротор приземлился на балкон. – Ты так долго не давала ответа, что я уж начал волноваться.
Мазед видел в Оргроторе женщину. Все живые существа видели Оргротора так, как им было комфортнее.
– Что же, раз наконец-то навестила, проходи, – заковылял по широкому проходу Мазед. – Я принес из-за Кромки много изысканных напитков… и сластей. Или хочешь чего-то посущественней?
– Отчего бы и не подкрепиться? – улыбнулся Оргротор. – Спасибо, мой дорогой.
Мазед подавил довольную улыбку и захлопотал. Незримые силы уже накрыли стол, в богато украшенной зале вздувались диковинные яства, чаши с ароматными винами и наркотические зелья. Мазед не был так прожорлив, как Гламмгольдриг, но обожал пробовать новое, обожал дегустировать и обладал утонченным вкусом. Потому порции были небольшие, зато их было много.
– Это божественный
