частица опыта, хоть и незначительная, – сказала она, суя ему в руки пузырёк с шампунем.
Она положила обе свои влажные руки ему на голову и сказала:
– Здесь ни мочалки, ни губки нет, придётся тебе погладить своими ладонями мою спину.
Он налил в ладонь шампуня и начал осторожно гладить её по спине. От такой процедуры его голова приятно закружилась, и предательский комок робости встал в горле ребром.
«Только бы она меня ни о чём не спрашивала сейчас, – подумал он. – Иначе я не совладаю со своим голосом, и вместо приятного тембра у меня вылетит какой-нибудь козлетон».
Но она и не думала его, ни о чём спрашивать. Маша ему только говорила, где его руки должны гладить её тело. Он использовал почти весь пузырёк на её мытьё, не заметив, что кроме спины вымыл её всю.
– Мне приятно ощущать твои нежные руки на себе, – сказала она ему, когда его пальцы скользили по её груди.
Он машинально выполнял все её команды. Она брала его за запястье и приставляла его руку к своему телу, помогая ему делать круговые движения.
– Ты сейчас мокрее меня будешь, – сказала она. – Раздевайся, иди ко мне, я тебя тоже красиво помою.
Его уговаривать на это дело не надо было. На раз, два, три он стоял в ванной перед ней голый и возбуждённый. Она быстро прижала одной рукой его к своему телу и медленно стала опускаться на колени, увлекая его за собой в пенистую от шампуня воду.
– Толик, ты, что онемел? – дышала она ему в ухо.
– Нет, я просто люблю молча испытывать подобное блаженство и тем более я никогда не находился с женщиной в одной ванной. Для меня это новинка. Ты внесла этим модернизацию в моё сексуальное будущее. Хотя в мечтах у меня существовали подобные эпизоды любви.
– Я рада, что смогла оказать тебе нужную услугу, – шептала она, покрывая его лицо поцелуями мокрых, но обжигающих губ.
Они вытерлись одним полотенцем, затем вылезли из ванной.
– Ты же мне говорил, что любишь испытывать, молча блаженство? – спросила она, – а сам орал как прыткий конь, находясь позади лошадки.
– Я тебе правильно ответил. Когда я блаженствую, я молчу, а сейчас я получил благодаря тебе высшее блаженство. Эти чувства совершенно разные. И если бы я молчал при, такой приятной процедуре, то был бы плохим мужчиной и, наверное, обидел бы тебя своим молчанием.
– Ты всё больше и больше начинаешь, мне нравится. У тебя, вероятно, будет необыкновенная и счастливая жена. У тебя талант есть, чтобы осчастливить любую женщину, если ты, конечно, не будешь завышать свою мужскую самооценку и не бросишься сломя голову в омут разврата.
Она обернулась полотенцем и первой вышла из ванной.
Когда он после неё вошёл в комнату, её смоляные волосы были уже гладко причёсаны назад. Она сидела на матрасе и ела вишню, складывая косточки от неё на угол газеты.
Толик тщательно всмотрелся в её лицо и понял, что в ней есть, что-то от кавказской
