со злобной ухмылкой застучала по клавишам. Я умильно уставился на неё. Просто прелесть, злобный гений за работой.
– Ловите! – хихикнула Розалин и театральным жестом нажала кнопку.
– И ещё немного злорадного смеха, пожалуйста, – попросил Чхве Хан.
О, парень-то сечёт фишку.
В воздухе разлилось гудение. Звук нарастал, становясь всё громче и громче. Я выглянул из-за камня. Там, где над скалой возвышалась мачта с хрустальными шарами, в воздухе разливалось зелёное свечение, похожее на северное сияние. «Стоунхендж» тоже не отставал, стоячие глыбы, опоясывающие круг, уже вовсю светились ядовитым светом.
– Что-то у меня скверное предчувствие, – доложил я Розалин.
– Сейчас проверим, – наш эксперт по маги зарылась в своё устройство. – Так, потоки идут, но несущая перегружена, я наложила на сигнал искажающий фильтр. Наверняка всё, что сейчас телепортируется, застряло в небытии. Забавный должно быть эффект.
– Оно гудит всё сильнее! – встревоженно доложил Лок. – И светится ярче!
– Погоди, смотрю я, – отмахнулась Розалин. – Что тут у нас? А, всё ясно. Заклинание телепортации, наложенное на круг, пытается стабилизировать несущий сигнал, который искажает мой фильтр. Для этого оно повышает передаваемую мощность…
Глаза Розалин округлились.
– Упс, – подвёл итог я, поднимаясь на ноги.
– Бежим! – магичка захлопнула крышку саквояжа и ломанулась сквозь кусты назад, к скале.
– Так и знал, что вы опять что-то учудите! – хохотнул невидимый дракон.
Я подхватил любопытных котиков, порывавшихся было вылезти и посмотреть, и ломанулся следом.
– Я ничего не понял, – пожаловался на бегу Лок. – Что происходит?
– Мощность нельзя повышать бесконечно, – пояснил Чхве Хан, – особенно, если это поток маны. Что-нибудь обязательно взорвётся.
Мы вбежали на наш наблюдательный пункт и шлёпнулись за большим камнем. Коты сразу же вытянули мордочки, пытаясь разглядеть, что там внизу.
– А мы достаточно далеко убежали? – проныл Лок.
– Не знаю, – пожала плечами Розалин, – но дальше удирать смысла нет. Либо взрывная волна до нас уже не достанет, либо утопит весь остров целиком.
– Порадовала, – вжался в камень волчонок.
– Смотрите, – Петя указал вниз лапой, – там, похоже, заметили.
Я нацелил на позеленевший Стоунхендж свою трубу. Зелень разрослась, а на базе началось форменное столпотворение. Кто-то бежал прочь, кто-то, наоборот, к заглючившему устройству, и среди таких вот отважных я заметил знакомую однорукую фигуру. Рэдика подбежал к границе зелёного свечения, резко затормозил, и начал выделывать единственной рукой какие-то пассы.
– Надо же, – подивился я, – наш одноглазый-однорукий приятель решил погеройствовать. Никак он пытается
