на новые. Каждый полк хотел своей выправкой и экипировкой перещеголять других. Во время короткого послеобеденного отдыха аскеры терли порошком до зеркального блеска стволы оружия. Младшие офицеры спорили и заключали между собой пари: чей отряд лучше промарширует на параде, заслужит больше похвал, остальные целый месяц будут нести за него дежурство.
Наконец, наступил долгожданный день. Площадь перед зданием министерства на пересечении Красноводской[1] и Меркурьевской[2] улиц ранним утром полили и чисто подмели. Армейские части выстроились в ряд. Впереди стояли роты Бакинского, Геокчайского и Губинского пехотных полков, затем отряды Военного училища и Саперной школы, резерв полиции. За ними следовали части 1-го конного Татарского полка, 2-й артиллерийской бригады, конно-горного и легкого артиллерийских дивизионов. Колонны замыкали шесть бронированных автомобилей. Справа, со стороны Набережной, на рейде красовались грозные канонерки «Гарс» и «Ардаган».
Набережная, боковые улицы и даже крыши домов были полны людей. Фасады двух-трехэтажных каменных зданий вокруг покрывали ковры, килимы, длинные красные полотна, на которых большими белыми буквами были выведены патриотические лозунги. Перед каждой аркой, над каждым магазином или конторой висел триколор с полумесяцем и восьмиконечной звездой в центре флага. Из открытых окон приветственно махали руками женщины, дети забрались на высокие деревья и, как стайки птиц, безудержно галдели, цепляясь за качающиеся ветки.
Я вместе с другими офицерами Губинского полка стоял во главе нашей колонны и ждал. За последние полгода мне довелось участвовать во многих боях, но никогда, даже перед самым трудным сражением, так сильно не волновался, сердце бешено колотилось в груди.
Появление председателя правительства и обожаемого армией военного министра на балконе вызвало бурю эмоций. Все аплодировали, многие выкрикивали лозунги. Но министр поднял руку, и толпа затихла. Наступила полная тишина. Слышно было только, как перешептывались на ветру боевые стяги воинских частей.
Перед зданием министерства на белом коне показался генерал Али ага Шихлинский. Он проскакал между рядами, останавливаясь перед каждой колонной, и приветствовал участников парада: «Mərhaba, əsgər!»[3] Аскеры заполняли легкие воздухом и бодро выкрикивали: «Çox sağ ol!»[4] Обойдя все ряды, генерал закончил смотр и громко скомандовал:
– Знаменосцы, вперед!
Офицеры как по волне передали приказ командующего: «Вперед… вперед… вперед…». Прозвучал национальный марш:
«Азербайджан, Азербайджан,
О, Родина святая славных сыновей…»
Войско пришло в движение.
Когда настал наш черед, мои ноги сами оторвались от земли. Впервые я шагал на параде. Нет, не шагал, а летел. Штыки винтовок на плечах товарищей, идущих впереди, серебрились под солнечными лучами, и их волшебный блеск увлекал меня за собой. Никогда не думал, что вот так просто, чеканя шаг под песню наравне с
Ныне улица Самеда Вургуна.
Ныне проспект Азербайджан.
«Здравствуй, солдат!»
«Спасибо!»
