ложь.
– Именно поэтому я и нахожусь здесь, – сказал Ричер. – Возникла серьезная проблема. Вспомним те события. У нас тогда оказалось четыре трупа, и мы начали искать их убийцу. В конце концов я вышел на след вашего брата. Но это оказался очень непростой след. Мы постоянно уклонялись в сторону. И на одной из боковых тропинок узнали кое-что про тех четверых сержантов. Вещи, которые нам совсем не понравились. Потому что эти вояки делали то, что не должны были делать.
– Что они делали?
– Эль-Кувейт был потрясающим городом. В нем жило множество очень богатых арабов. Даже бедняки носили часы «Ролекс» и разъезжали на «роллс-ройсах», а в домах у них стояли мраморные ванны с золотыми кранами. Многие из богачей сбежали – на время. Но они оставили в городе все свое имущество. А некоторые из них оставили там своих дочерей и жен.
– И что?
– Наши четверо сержантов вели себя как победители, точно так же, как иракцы до них. Думаю, они считали это нормальным. Мы же расценили их поведение как грабеж и насилие. Так получилось, что в тот день они оставили вполне заметный след в доме, из которого вышли. И еще много следов в другие дни. В их вещах мы нашли столько добычи, что можно было бы открыть филиал «Тиффани». Часы, бриллианты, самые разные ценные вещи небольшого размера, чтобы было удобно унести их с собой. И нижнее белье. Мы даже подумали, что они собирали белье, чтобы вести счет изнасилованным женам и дочерям арабов.
– И что было дальше?
– Естественно, дело приобрело политическую окраску. Пошло наверх. Война в Заливе должна была стать для нас великой сияющей победой. Стопроцентно замечательной и стопроцентно чистой. А кувейтцы являлись нашими союзниками, ну и тому подобное. Так что нам приказали это дело замять. Что мы и сделали. Пришлось отпустить Джеймса Барра. Потому что слухи все равно просочились бы, и мы понимали, что его адвокаты непременно ими воспользуются. На самом деле мы боялись шантажа. Если бы Барр предстал перед судом, его адвокат нажимал бы на то, что у него имелась вполне уважительная причина на убийство. Он бы заявил, что Барр хотел защитить честь армии, пусть и не слишком законным методом. А в процессе все вышло бы наружу. Нам приказали не рисковать. Так что у нас были связаны руки. Патовая ситуация.
– Может быть, это действительно было убийство по уважительной причине, – проговорила Розмари Барр. – Возможно, Джеймс все знал.
– Он не знал, мэм. Мне очень жаль, но это так. Он никогда с ними не встречался и не разговаривал. И ничего мне про них не сказал, когда я его поймал. Он пробыл совсем мало времени в городе, недостаточно, чтобы узнать подобные вещи. Он просто убивал. Ради удовольствия. Он признался в этом мне лично. Еще до того, как мы узнали остальные факты.
В комнате по-прежнему царила тишина.
– Поэтому мы замяли дело и отправили Барра в отставку, – сказал Ричер. – Мы заявили, что тех четверых парней убили палестинцы, – в Эль-Кувейте в тысяча девятьсот девяносто первом году в это легко
