как горные разбойники, которым досталась большая добыча.
Филлис намазала маслом хлеб и собиралась уже водрузить сверху солидную порцию джема, но мама воскликнула:
– Или джем или масло, милая. И то и другое вместе нельзя. Мы не можем себе позволить подобную роскошь.
Филлис без возражений съела уже намазанный маслом кусок, после него – еще один, с джемом, а Питер перемежал глубокие размышления глотками слабого чая.
Когда они вновь поднялись на чердак, он объявил сестрам:
– У меня появилась идея.
– Какая? – с вежливым видом поинтересовались они.
Ответ брата привел их в сильное замешательство:
– Я вам не скажу.
– Замечательно, – протянула Бобби.
А Филлис обиженно бросила:
– Не хочешь, не надо.
– Ох, эти девчонки, – устало выдохнул Питер. – Вечно они торопятся с выводами.
– Интересно узнать бы про мальчиков, – смерила его высокомерным взглядом Бобби. – А идеи твои дурацкие меня вообще не волнуют.
– Настанет день, и вы все узнаете, – с таинственным видом проговорил Питер. – Если бы вы сейчас сразу не начали ссориться, я бы успел объяснить, что только из чистого благородства не позволяю себе посвятить вас в свой великий замысел. Но теперь я вам ничего не скажу. Вот так.
И, конечно же, девочкам долго пришлось его уговаривать, прежде чем он хоть немного сменил гнев на милость, однако и после этого им удалось вытянуть из него не слишком-то много.
– Причина, из-за которой я не хочу вам рассказывать, заключается в том, что то, что я собираюсь осуществить, возможно, нехорошо, и я не хочу вас втягивать в это.
– Если нехорошо, то не делай, Питер, – сказала Бобби. – Давай лучше я это сделаю.
А Филлис подхватила:
– Если вы собрались сделать что-то нехорошее, я тоже с вами хочу.
– Нет, – решительно возразил Питер, хотя его и растрогала преданность девочек. – Я должен это осуществить один. И пусть даже мои надежды вообще напрасны, все же попробую. А к вам у меня только просьба не проболтаться, если мама вас спросит, где я.
– Для того чтобы проболтаться, надо хоть что-то знать, – пожала плечами Бобби.
– Вы и так чересчур много знаете, – Питер растопырил пальцы, и горсть бобов, которую он держал, просыпалась на пол. – Такую тайну, как я вам доверил, хранить обычно клянутся жизнью. Вам известно, что мне предстоит одинокое и опасное приключение, и некоторым людям оно может даже показаться нехорошим, хоть сам я придерживаюсь иного мнения. В общем, если мама вас спросит, где я, скажите, что я играю в шахтера.
– Какого еще шахтера? – уставились на него сестры.
– Просто скажите: «В шахтера».
– Но нам-то ты можешь признаться? – спросила Бобби.
– Ладно уж. В угольного шахтера, – внес некоторую ясность брат. – Но заклинаю: пусть
