непонятен каждый штрих.Чужих времён былую ценность,
Реликвии чужих побед,
Он отвергал довольно смело.
В нём, знать о них желанья нет.
Зачем ему чужая гордость,
Идеи чуждые душе.
Он знал: у русского народа
Любая песнь звучит слышней.
А здесь он, ничего не слышит,
Среди чужой ему толпы.
Здесь каждый, что-то жадно ищет,
В плену тревожной суеты.
Здесь вечный поиск и движенье,
И шевеление веков.
Победы здесь и пораженья
Переплетаются легко.
8
Но Бунин был иным, отважно
В иную жизнь врывался он,
И всё познать, увидеть жаждал,
Горя невидимым огнём.
В нём, просыпаясь, любопытство
Стремилось миром завладеть.
Он всё постичь, понять стремится,
Стихами, позже, чтоб воспеть.
Края красивые, чужие,
И замки гордые, средь гор,
Что сохранить смогли былые
Победы, славу и позор.
Историей здесь дышит время
И той, цветущей новизной,
В чьей яви жизнь необыкновенна
Во всём, и летом, и зимой.
Приятней, мягче здесь погода
В долинах чудных и в горах.
Живётся людям здесь свободней
Чем, может быть, в иных краях.
9
Как не желал Найденов, всё же,
В музеи с Буниным ходил.
Себя сомненьями тревожа,
Любви к ним он не находил.
Они и в Каннах побывали
И в Монте-Карло, как и все,
Немного денег проиграли,
В игре одуматься успев.
Из Ниццы дальше покатили,
Уже в Италию они.
И во Флоренции пожили,
Под небом чистой синевы,
Хотя порой и омрачали
Их снеговые облака.
Но вовсе не было печали
И не томила их тоска.
Их и Венеция сумела,
Как всех иных, очаровать,
Хотя Найденов то и дело,
Пытался, как всегда, ворчать.
10
Не зря Венеция осталась
В душе поэта навсегда,
Как непредвиденная радость
Людского, дивного труда.
И красотой, и вдохновеньем,
И дивной прелестью своей,
Она пронизывала время,
Легко плывущее над ней.
Оглядывал он острым взором,
Не без живого торжества:
Святые, вечные соборы —
Приют любви и божества,
Дворцы изысканного стиля
Архитектуры древних лет.
Издалека, над морем синим
Сверкал их гордый силуэт.
А по каналам гондольеры
Плыли, куда-то не спеша.
Здесь красоте смогла поверить,
Поэта чуткая душа.
11
Здесь Бунин, сердце растревожив,
Познал величие времён.
Ведь здесь и Байрон был, он тоже
Венецией был восхищён.
Немало гениев Европы,
Венеции отдали честь.
Признаться
