части, а Каблуков… Ну пушку может починить или сенокосилку, а часы – механизм тонкий, это для него недосягаемо…
ИПАТИЧ. У меня, Лукаш, часовщика нет, а эти двое самые толковые в части, может вместе что и сообразят. Ну ладно, давай их сюда.
ЛУКАШКА. Ваше благородие, разрешите мне посмотреть. Может я справлюсь?
ИПАТИЧ. Лукаш, ну ты конечно мастер, но ты пойми: часы чинить – не кальсоны шить… Третьим в дело тебя возьму, но сначала мне этих гадов сюда подай.
ЛУКАШКА. Ваше благородие, у них сегодня выходной. Они сейчас черт знает где могут быть… Не угадаешь…
ИПАТИЧ. Я проверял, они из части не уходили, значит сейчас где-нибудь пьяные валяются… Скорее всего у тебя. Не ври!
ЛУКАШКА (горячо). Да как я могу, ваше благородие, видел от вас одну доброту… Как же я могу в такой ответственный момент вас…
ИПАТИЧ (почуял что-то). Можешь, можешь… (Нюхает воздух). Ты ведь не пьешь вроде?
ЛУКАШКА (все понял). Никак нет, ваше благородие.
ИПАТИЧ. Тогда объясни, почему у тебя здесь пахнет «Рябиновой»? Или может я забыл, как солдатские портянки пахнут?
Принюхиваясь, идет к шинелям, как собака по следу. Разбросал шинели, увидел Кучерявого и Каблукова. Кучерявый и Каблуков медленно, неуклюже поднимаются и безуспешно пытаются вытянуться во фрунт.
КАБЛУКОВ, КУЧЕРЯВЫЙ. Здравия желаем, ваше благородие!
ИПАТИЧ (отчаянно). Гады ползучие! Черти окаянные! Вы были моей последней надеждой! Кто теперь кукушку вытащит? Как я теперь их высокоблагородию в глаза смотреть буду? А?!
КУЧЕРЯВЫЙ. Ваше благородие, мы сейчас себя либеритируем, без труда. Сейчас пойдем и все сделаем: пушку, кукушку… Что хотите…
ИПАТИЧ. Куда же я вас в таком виде поведу?! Осрамите, шельмы, на весь полк!
В мастерскую вбегает СОЛДАТ.
СОЛДАТ. Ваше благородие, их высокопревосходительство, генерал Колбасин, изволили из части отбыть. В офицерском собрании быть не изволили. Водку им прямо в автомобиль подали… Они с аппетитом выкушали и укатили… Только удивляться изволили, что вы проститься не пришли.
ИПАТИЧ. Господи! Со мной знаменитейший генерал попрощаться хотел! А я тут с этими подлецами рассусоливаю! Все на гаупвахту на десять суток, шагом марш! (ЛУКАШКЕ). И ты с ними тоже. (Идет к двери. Останавливается). Черт с вами, отсидите трое суток. А потом я вам придумаю другие воспитательные меры. С пользой для части.
Уходит. Вслед за ним уходит СОЛДАТ.
КАБЛУКОВ. Прости, Лукаш, подвели мы тебя. (Запнулся о шинели, падает. Говорит лежа). Лукаш, я у тебя за тумбочкой полбутылки «Рябиновой» припрятал, дай мы с Кучерявым выпьем, а то не дойдем.
ЛУКАШКА (подает ему водку). Да вы в любом случае не дойдете.
КУЧЕРЯВЫЙ. Не дойдем, так доползем… Русского солдата какой-то «Рябиновой» не сломать. (Выпивает несколько глотков водки и падает лицом в пол).
ЛУКАШКА (выкатывает тележку для белья, укладывает на нее Каблукова и Кучерявого). Ну как, удобно?
