смутившись, добавила Арти, – ведь никто не хотел играть, если он садился за стол.
– Как будто ты не знаешь? – фыркнула в ответ Кайана. – Эгану не протянуть и недели, не одержав победы над кем-нибудь, иначе у него вылезет крапивница.
Всего за стол сели семеро парней, включая Адрика и Эгана. Один из них достал колоду карт и начал сдавать, как заправский крупье. Александр тем временем наклонился, слушая, что Эган говорил ему на ухо. Затем Александр кивнул и удалился в неизвестном направлении.
Хм… Странно.
– Давайте подойдем поближе, чтобы понаблюдать за партией, – внезапно предложила я и добавила, поскольку все молча уставились на меня: – Можно?
– А что? Порой люди проигрывали все подчистую и, по слухам, даже звали папочку. – Дэш пожал плечами. – Это забавно.
Девушки переглянулись и кивнули. Казалось, на миг Арти заколебалась, но в конце концов тоже согласилась. Правда, удачная идея осенила не только нас. В результате вокруг стола собралось довольно много зрителей, так что партия превратилась в настоящее шоу.
Освещение в той части большого парка было неважным, но мне повезло занять местечко довольно близко к игрокам, чтобы удовлетворить свое любопытство по поводу братьев Кэш. Я быстро нашла новые черты, отличавшие их друг от друга.
У Адрика был прямой нос, у Эгана – с легкой горбинкой.
Глаза у Адрика были настороженными, холодными и непроницаемыми, у Эгана – сверкающими, хитрыми, насмешливыми.
Адрик внимательно следил за поведением других игроков. Эган выглядел чересчур самоуверенным, словно нисколько не сомневался в своей победе.
Адрик = загадка.
Эган = вызов.
На более тонкий и подробный анализ мой мозг, затуманенный парами алкоголя, оказался неспособен, и я решила просто сосредоточиться на игре. Я молча наблюдала, прихлебывая пиво из стакана. Игроки и зрители смотрели на карты, а затем переводили взгляд на Эгана. Никто, кроме него, не вызывал интереса, хотя было по-настоящему увлекательно смотреть, как Эган мастерски обувал остальных, что, в свою очередь, превращало партию в фарс. Рискованных ставок не делали, чтобы не париться насчет неизбежного проигрыша. Кроме того, со стороны игроков не чувствовалось ни малейшего азарта, поскольку всем было заранее известно, что Эган выиграет.
Сам Эган тоже не сомневался в победе. Выражение его лица говорило за него. Прищуренные глаза посмеивались, в них поблескивали отвратительное самодовольство и раздражающая уверенность в исходе игры.
Они с Адриком в начале сделали умеренные ставки, чтобы остальные игроки могли ответить. После этого ничего особенного не происходило. Сдачи. Повышение ставок. Купюры. Едва заметные, но красноречивые гримасы. Молчание. Время от времени возникали приглушенные разговоры.
Наконец, настал момент истины – вскрытие.
Последняя сдача. Последний раунд. Последние ставки.
И,
