вспыхивает пламя взрыва.
Парень из его группы погиб на месте, а его и еще двоих оглушило. Первая контузия. С тех пор он иногда слышит звон в ушах и чувствует как накатывает беспричинный ужас. А еще, с того дня, он всегда оглядывается на звезды, если чувствует, что они смотрят на него с самого неба.
***
Милн очнулся от того, что его трясли за плечо.
Элисон Эшби.
Зовет его по имени и смотрит с явной тревогой. Если бы он мог, он рассказал бы ей про звезды в Танжере. Или в Фесе. В конце концов, они гораздо красивее тех, что светят над Великобританией. Так ему всегда казалось. О них стоит знать.
Эдвард вздохнул, приподнимаясь на сиденье, и хмуро осмотрелся вокруг. Время для сказок прошло, а из-за Эшби он и так стал слишком сентиментальным. Как будто такая сентиментальность была ему позволена. Резко отстранившись от Элисон, он повернул ключ в замке зажигания, и они продолжили путь к Кале, где их ждал отдых в гостинице и горячий ужин.
Городок встретил Эдварда и Элис поздно вечером. И, словно извиняясь перед ними за долгий утомительный путь, который им пришлось проехать до встречи с ним, усыпал их фигуры пушистым февральским снегом, когда они шли от машины до дверей маленькой гостиницы на улице Рояль, которую позже назовут именем Роже Салангро.
Высокий худой метрдотель, увидев поздних постояльцев, без лишних слов вручил им ключ от номера на втором этаже, и когда, наконец, за ними закрылась дверь, Элисон первым делом сняла туфли и медленно начала ходить по ковру гостиной, разминая уставшие ноги. Она была так увлечена этим занятием, что не обратила внимания, как Эдвард, поставив чемоданы на пол, наблюдает за ней. Но когда Эл взглянула на него, он отвел взгляд в сторону и прошел во вторую комнату, в которой была спальня.
– Ты хотел поговорить?
Она остановилась в дверном проеме.
– Нет, Агна. Уже нет.
Милн ослабил узел галстука и бросил на девушку быстрый взгляд через плечо.
Лампа, горевшая в гостиной, мягко освещала ее фигуру со спины, отчего Эл могла сойти за ангела, неизвестно как слетевшего с неба прямо в этот гостиничный номер. Шелест юбки затих где-то совсем близко, и Эдвард почувствовал, что она стоит у него за спиной.
– Что ты видел, когда мы остановились на дороге?
Милн вздрогнул и отошел к камину. Он не мог с ней говорить. Не здесь. Поэтому, круто развернувшись, Эдвард вышел из комнаты, вернулся в гостиную и снова надел пальто. Элисон прекрасно его поняла. Она тоже подошла к входной двери, оделась и первой вышла из номера. Дверной замок звонко щелкнул им вслед, когда Милн и Эшби выходили из гостиницы.
Он долго рассматривал скульптуру Родена в центре пустынной площади, прежде чем заговорить.
– Мы должны быть осторожны, Агна. Очень осторожны.
– Я знаю… Харри.
Элисон прикоснулась к длинным одеждам медных скульптур, и убрала руку.
– Что я должна знать о тебе?
– Обо
