ции метро Выхино…
– Это я понял. – Определенно, Савин сегодня был – само терпение, – причину потери объекта еще раз повтори.
– Из-за… ведьмы… – прошептал оперативник, с видимым напряжением в глазах и мукой на лице.
– Ведьмы. – Спокойно повторил генерал.
– Д…Да…
– Какой ведьмы?
– Такой… – оперативник неопределенно покрутил рукой в воздухе, – красивой… Рыжей… И… с котом…
– Скотом?
– С котом, – подтвердил оперативник, уже обильно потея от страха, – рыжим тоже, – зачем-то добавил он, хотя про масть кота генерал уточнений не требовал.
Савин еще минуту молча поизучал бледное, с красными пятнами, лицо подчиненного, а затем спокойно приказал:
– Свободны.
Оперативник выдохнул и рванул к выходу.
А Савин поднял трубку внутреннего телефона:
– Васильева сегодня же на освидетельствование. У психиатра. И отстранение от должности.
Положил трубку, побарабанил пальцами по столу, затем опять поднял, набирая уже другой внутренний номер:
– Все данные по делу шестьдесят шесть мне на стол. Сейчас.
Затем он встал, подошел к окну, из которого, естественно, Площадь Красная не видна была, как, например, у смежников, но зато тихая улочка имелась в распоряжении. В данный момент на ней было пусто. Вечер осеннего дня, конец октября… Как там этот праздник буржуйский назывался, про который ему дочь все уши прожужжала, упрашивая отпустить ее на студенческую вечеринку? Хэллоуин? Ночь нечистой силы? Смешно, смешно…
Особенно смешно, что уже второй оперативник сходит с ума, и как раз работая у метро Выхино… Что-то часто там начали всякие идиотские вещи происходить… И его бы это дело вообще не касалось, все же ведомство, которым руководил генерал Савин, было немного под другое заточено. Поиск ведьм, конечно, но в госструктурах. А это, скажу я вам, пострашнее будет, чем обычная, классическая нечистая сила. Хотя бы потому, что ведьм и вурдалаков в природе не существует, а вот в госучреждениях, особенно связанных с оборонкой, вагонище.
Лови хоть всю жизнь, двадцать четыре на семь – не переловишь.
Так что иногда Савин себя ощущал современным Ван Хельсингом или, пожалуй, даже Ведьмаком…
В дверь постучали, Савин обернулся, кивнул секретарю, молча положившему на стол папку с делом шестьдесят шестым.
Затем поизучал еще немного раннюю полную луну, которая обещала войти в силу как раз в ночь на тридцать первое октября, и вернулся за стол, изучать документы.
Где-то в них должен быть ответ на вопрос: какого, собственно, хрена, он уже второго оперативника отправляет к психиатру.
2
Через час Савин потер переносицу двумя пальцами и откинул прочь документы, матерясь про себя.
Все, что там было написано, смело можно именовать бредом сивой кобылы. Ну, или, если мало мозгов, как у тех, кто это все сочинял, то чертовщиной.
В любом случае, получалось нечто странное.
Возле метро Выхино находился университет. А в этом университете имелась кафедра подготовки военных переводчиков. Один из филиалов, если быть точным. Засекреченный, кстати. Потому что всем известно, что самые востребованные спецы, особенно по восточным направлениям, это как раз переводчики. И именно военные. Потому что это отпечаток накладывает на работу. Серьезный.
И вот, по оперативным данным, завелся среди преподавательского состава (предположительно) крот, сливающий списки засекреченных с самого первого курса студентов, которых потом предполагалось использовать по их прямому назначению (то есть, внедрение и шпионаж)… Ну, понятно, куда, сливающий.
Уже улетели списки первокурсников. Причем, концов найти не удалось, а о ситуации узнали постфактум.
Естественно, это было вне компетенции Савина. На тот момент, по крайней мере. Но очень скоро его этим делом осчастливили. Ну любили его в некоторых структурах, что уж говорить. Прямо света белого не видели, как бы по карьерной лестнице повыше продвинуть. И, может, звезду героя дать. Посмертно.
Савин посмертно не хотел, у него были обязательства перед страной и дочерью, и потому активно сопротивлялся. А, так как у него только оперативной работы было больше двадцати лет стажа, не говоря уж об умении лавировать во всевозможной подковерной тусне, то сопротивление шло успешно.
И тут, в этом изначально провальном деле, он тоже надеялся одержать победу.
И уже одержал бы, недаром у него были самые лучшие кадры в конторе, он их лично отбирал
