пришлось несладко, Лида со стоном завалилась на бок и потом на спину. Боль была одномоментная и уже проходила. Она аккуратно вытянула ноги вверх, проверяя «механизм» сгибания в коленях, немного потрясла ступнями в воздухе, расслабляя их, и тут обратила внимание на небо.
Боже, каким оно было! В городе оно выглядело совсем иначе.
Лида опустила ноги на землю и уставилась на миллионы звезд, ярко светивших над ней в мутном небе. От такой космической красоты сильно забилось сердце. Видимо, чистый воздух этих мест позволял туристу увидеть богатую россыпь космических тел, недоступную взгляду горожан.
Не понимая, что с ней творится, она блуждала взглядом по узнаваемым созвездиям, и чем больше всматривалась в них, тем больше волнения испытывала. Это было именно волнение, как ожидание чего-то важного, что сейчас произойдет.
Большая медведица – «ковшик», а там малая – «ковшик» поменьше, а это, кажется, Кассиопея – в виде перевернутой буквы «М». Взгляд остановился на пяти ярких звездах. В какой-то момент Лиде показалось, что созвездие Кассиопеи падает на нее, что эта «буква» так близко, что протяни она руку, ухватится за ее край.
«Что за наваждение?», – рациональное мышление делало попытки осознать происходящее. Но тело испытывало непонятные ощущения – Лида почувствовала вибрации, и «расслоение» – как будто ее душа устремилась вон из телесной оболочки навстречу пяти звездам. Это было настолько новым, пугающим и одновременно приятно-волнительным чувством, что Лида решила не сопротивляться и полностью расслабилась. «Будь что будет», – мелькнуло в голове, и душа унеслась прочь, как сбежавший преступник из тела-тюрьмы.
Знакомство с Литтой
Лида сидела за круглым столом вместе с другими шестью людьми. «Не людьми – канами», – поправила она себя мысленно. Лида догадалась: это то самое место из ее снов, где она передвигалась на мамонте. Шел совет.
Обычно после осознания сна Лида всегда просыпалась, но теперь этого не произошло. Более того, она была спокойным наблюдателем внутри этой женщины, глазами которой смотрела на происходящее. «Что еще за «этой женщины»? – спросила она себя, – это я и есть… Но кто «я»?»
– Литта, ты молчишь… – к ней обратился Глава совета Пилья.
С длинными абсолютно белыми волосами, такими же усами и бородой, Пилья походил на старца из русских сказок. Дать в руки гусли, и можно озираться в поисках богатырей, Соловья-разбойника и других всем знакомым с детства героев былин.
Пилья не был немощным стариком, чего следовало ожидать в его годы: сидит ровно, спина широкая, плечи расправлены. В жестах, интонации и взгляде – уверенность, власть и мудрость. На иссохших пальцах, сложенных в замок, два крупных перстня с камнями, голос крепкий, в глазах – энергия и озабоченность.
– Пилья, – произнесла Литта с интонацией, обещающей озвучить что-то спорное, нетипичное и, скорее всего, неловкое для Главы. – Пилья, почему ты уже много лет задерживаешься с реинкарнацией?
Молчание повисло над
