помолчала.
– Нет, не уверена. По крайней мере до конца. Мне нужно послушать еще, я знаю где – и уж тем более как. Некоторые голоса казались такими знакомыми…
– Почему ты не можешь жить спокойно, а?
Ана рассмеялась.
– Такая уж я! Поверь, ты бы тоже полез в это дело. Тем более если бы был обязан им – богам – жизнью.
– А я обязан им тобой. Если, конечно, действительно им. И если вообще обязан… Но я правда тебя прошу: ради всех богов, аккуратно. Заглянешь ко мне… как освободишься? Прямо через зеркало, если хочешь.
– Ой, ну ты же знаешь, что тогда я тебя обязательно напугаю! Не удержусь.
– Я был бы рад, даже если бы ты решила-таки съесть мое сердце, – он чмокнул ее в щеку. Целовать новую Ану было все равно что касаться губами тумана, застелившего речушку у маленькой деревни, где только-только покосили высокую траву и собрали зверобой. – Было бы очень кстати. Завтра утром я еду… к тетушке.
– Боги, – вздохнула Ана. – Тогда скорее она сожрет мое сердце. И потроха заодно.
– Ну, она ведь не кровожадная! Так, слегка сумасшедшая. Делов-то.
– Специально для меня она станет похлеще любого людоеда. Персонально. Марко Поло с его половцами такого и не снилось.
– Да уж, – пожал плечами Алексас. – Что правда, то правда.
Говоря коротко, старая графиня недолюбливала Ану даже при жизни, а уж теперь, в ее новом состоянии, – подавно. Впрочем, это не только укороченная характеристика их отношений, но и смягченная. Даже слишком.
Алистер Фалаков не запоминал названий кабаков, в которых скрашивал вечера, – не хотел забивать голову бесполезным. Так и сегодня он сидел в шумном злачном местечке Санкт-Петербурга, слушая пьяные крики и вдыхая запахи перебродившего пива. Здесь собирались все: от городских оборванцев до сливок общества, решивших оживить поток привычной жизни.
Алистер никогда не пьянел – пил ровно столько, чтобы сохранить ясность рассудка. И пусть свет газовых ламп начинал бегать шальными размытыми огоньками, а посторонние голоса казались громче, чем на самом деле. Главное – мысли оставались стройными. Можно было обдумывать дальнейшие шаги…
В этот вечер ему не хотелось даже думать.
Обычно Алистер сидел за столиком один – никто не решался подсесть к анубисату. Он давно сделал вывод, что причина тому – страх неизведанного; даже сам до конца не понимал, как работает магия Анубиса.
В этот вечер все пошло не так.
За стол уселись двое захмелевших мужиков – широкоплечий и худой, скрюченный. До поры до времени Алистер не обращал внимания на них, а они – на него. Двое только горланили, бурно доказывая что-то друг дружке и размахивая руками.
– Я вот и говорю, – кричал широкоплечий, – что, по моей вере, все работает очень просто. Ешь, пей, гуляй, наслаждайся жизнью во всём – а потом прибарахлись парой амулетов, и все дела! Вечная жизнь, полная еще больших наслаждений, в твоем кармане.
