стороны ни глянь, везде в нас Божественная пропорция.
– Деда, а мы что, Боги?
– Нет, мы по Божьему чертежу выросли. И не только мы – ещё и растения, и ракушки, и спирали галактик, в которых есть золотое сечение.
– Я знаю, что такое чертёж. Это рисунок.
– Верно. Что я на песке нарисовал? Как раз чертёж нашей будущей модели. Вот яйцо ковчега. Нижний, острый его конец занимает купол обсерватории, а верхний – купол дендрария, где мы с тобой находимся. Высота этого купола в зените шесть километров, а диаметр – семнадцать километров. У обсерватории такая же высота, но диаметр поменьше, всего девять километров, потому что там яйцо сужается. Ну а между ними четыре яруса, поделённые на палубы.
Бывший космолётчик обозначил палубы, прочертив линии поперёк яйца.
– Деда, ты мне их покажешь?
– Там можно целый год бродить. Просто заглянем… Давай руку.
Колодец всосал пассажиров мгновенно, и Марчик почувствовал, что проваливается вниз. Перед глазами ничто не мелькало, поскольку стены колодца были однотонно белыми, но падение ни с чем ни спутать – желудок поднялся к горлу.
– Привыкай к невесомости, – сжав крепче ладошку мальчика, приободрил дед. – Мы ведь кто с тобой? Космонавты!
Ноги мягко коснулись земли, белые стенки растаяли. Они оказались на пятачке, от которого в разные стороны разбегались дорожки. В небе сверкало солнце, вдали виднелся замок с башенками, ближе – домики, утопающие в зелени. Они ступили на дорожку, и домики поплыли справа и слева.
– Деда, там люди живут?
– Ты имеешь в виду даблов? Сами-то люди в холодильнике лежат, а даблы их шастают по всему космосу. Ковчег нашему брату уже опостылел, сколько уж в нём торчим, вот и креатятся на разных планетах, астероидах и чем-то занимаются. При этом свои даблы приспосабливают к разной силе тяжести, к ядовитой атмосфере и живут там в нечеловеческом обличии. Прям монстры, тьфу! Это, конечно, не про наших, нам вера запрещает менять своё тело. Каким Бог создал, таким и живи – в том золотом сечении, о котором я тебе рассказывал. Так что выбор у нас невелик, если не считать эос. Там вообще можно создать каждому по дубликату Земли, возможности неограниченные. Думаю, большинство даблов там и пропадает.
– А ты был в эосе?
– Был. Недолго. Не нравится мне это, постоянно напрягаться надо, чтобы не рассуществиться.
– Деда, расскажи про эос.
– Рано тебе. А вот и колодец… Ну, что ещё сказать про жилые палубы? Как видишь, здесь довольно просторно. Люди-то не плодятся, так что селись не хочу. Можно огороды под окнами копать или замки строить, кому что по душе.
Следующий прыжок длился дольше. Миновав две нижние жилые палубы, приземлились в креариуме. Марчику вдруг показалось, что он вернулся на ту «мамину» планету, где он гулял в поле. Такое же высокое небо, вдали синеют горы, необозримый простор! Но тут же в глаза бросилось отличие: горизонт был нарисованный, а горы не настоящие.
